Если обратиться к карте морских течений, можно заметить в Атлантическом океане гигантскую тёплую «реку» – течение Гольфстрим. Оно устремляется из нагретого тропическим солнцем Мексиканского залива к берегам Северной Европы и обладает такой мощью, что его влажное, тёплое дыхание ощущается не то что в Скандинавии – даже на востоке Русской равнины. У шведских берегов, в Ботническом заливе Балтийского моря, зимой стоит лёд, а вот с другой стороны полуострова, там, где властвует Гольфстрим, море даже за Полярным кругом не замерзает. Поэтому мореходство там возможно в течение всего года. Но блага, приносимые Гольфстримом, этим не ограничиваются. Мощное океанское течение перемешивает воду, обогащая её кислородом. В такой воде хорошо себя чувствует планктон – мельчайшие животные и растительные организмы, – а значит, и рыба. А где рыба – там киты и тюлени. Северное, Норвежское и Баренцево моря недаром изобилуют морским зверем и рыбой.
Люди, за множество поколений привыкшие к скудости земли и щедрости океана, действительно могли сказать о себе знаменитыми словами оперной «Песни Варяжского гостя» (имеется в виду гость из Северных Стран): «Мы в море родились, умрём на море!» Они с детства обучались управляться с вёслами и парусом, делать любую работу на корабле. Достигло совершенства и строительство кораблей – удивительно красивых, вместительных и быстроходных, не боявшихся никакого шторма. Скандинавы не боялись моря и зачастую доверяли ему больше, чем твёрдой земле. Уловы рыбы, китов, тюленей и вообще всего, что давало море, называли «морским урожаем». О мифологии древней Скандинавии мы поговорим в другой раз, а сейчас отметим только, что в этой мифологии немалое место занимают предания о враждебных людям воплощениях сухопутных стихий – злых великанах, каменных и ледяных. Зато великана Эгира, хозяина подводного царства, причисляли скорее к Богам и считали гостеприимным и хлебосольным хозяином, у которого остальные Боги любили устраивать торжественные пиры. Так отразились в мифологии условия жизни древних скандинавов: не очень-то обильная, порою неласковая и опасная суша – и щедрое, привычное море. Случалось, в голодные годы коров и свиней подкармливали тресковыми головами, и только так скот дотягивал до новой травы. Сами же люди ели рыбу практически каждый день – варёную, копчёную, жареную, солёную, вяленую, даже квашеную, – с ячменным хлебом, с овсяной кашей, просто так. Между прочим, учёные считают, что именно из-за «рыбной диеты», продолжавшейся столетиями, среди скандинавов так много светловолосых. В наше время «диета» скандинавов мало чем отличается от общеевропейской, и исследователи пишут, что традиционно белокурый народ понемногу начинает темнеть…
Море и верный корабль были для скандинава родным домом. И вот, если несколько лет подряд был неурожай на ячмень и овёс, если родное селение губил лесной пожар, накрывал оползень, поглощал движущийся ледник или захватывали враги, – люди нередко снаряжали корабль и уходили на нём искать себе лучшей доли.
Конечно, не все люди, а только самые деятельные, смелые и такие, кому нечего было терять.
Иногда они присоединялись к могущественному вождю – конунгу или ярлу. Иногда сами выбирали себе вождя – «хёвдинга» (от слова «хуфуд» – «голова») и начинали жить жизнью этаких морских кочевников, добывать себе еду и припасы, нападая сперва на соседей, потом и на жителей других стран.
Напуганным до смерти жителям Западной Европы в первую очередь, конечно, запомнились нападения и грабежи, но сказать, что бродячие мореходы только и делали, что дрались, было бы величайшей несправедливостью. Большей частью они мирно торговали (хотя всегда готовы были за себя постоять, а то и прихватить что плохо лежит), а временами отправлялись исследовать неведомые моря, открывать новые земли…
Викинги – вот как называли тех, у кого больше не было дома на берегу, только корабль.
Учёные до сих пор спорят о том, что же в точности значит «викинг». Одни говорят, что это просто «житель залива», ведь «вик» значит «залив», а узкие и длинные морские заливы – непременная деталь скандинавского пейзажа.
Другие утверждают, что «викинг» – скорее «человек, нападающий на жителей залива».
Третьи учёные производят это слово от названия древней провинции Вик на юге Норвегии, в окрестностях современного Осло.
Четвёртые доказывают, что «викингом» называли даже не человека, а поход на корабле, в который отправился человек. Одну и ту же фразу из древнего документа переводят и «он отправился с викингами за море», и «он был в викинге за морем».
А пятые учёные пишут, что «викинг» – это от древнего глагола «викья» – «уклоняться, сбиваться с пути». Может быть, это мнение наиболее обоснованно, ведь те, кого мы называем викингами, в самом деле уходили из дому, покидали родню и вообще жили не так, как вроде бы человеку положено. О том, почему они были в древнескандинавском обществе «белыми воронами», будет рассказано в главе «Скажи мне, какого ты рода, и я скажу, кто ты».
Здесь мы не будем вмешиваться в споры учёных. Запомним только, что викинги – это не народ из «страны Викингии», не национальность. Это профессия. Викинги – это северноевропейские морские воины VIII–XI веков, купцы, мореплаватели и разбойники. Причём не обязательно этнические скандинавы. Викингами, причём весьма знаменитыми, бывали и славяне с южного берега Балтийского моря.
Ваше величество, или короли, цари, конунги
Не правда ли, древнескандинавское слово конунг сильно напоминает русское князь? Эти слова действительно родственники не только по звучанию, но и по своему значению.
Некоторое время назад в науке был период, когда считалось, что едва ли не всей своей цивилизацией и культурой славянские народы были обязаны своим соседям – германским народам. В том числе скандинавам. Вот и «князя» объявили «германским заимствованием»: в старых книгах по истории России можно прочитать, что «князь» – это немного переиначенное «конунг».
В наше время учёные считают, что связь между этими словами гораздо сложнее, глубже и интересней. Их родство уходит корнями в очень отдалённые времена, когда древнейший народ – предшественник славян, германцев и ещё очень многих народов – только ещё расселялся на пространстве от Индии до Атлантического океана, постепенно дробясь на различные племена. Этот народ учёные так и называют – индоевропейцами, а в литературе иногда ещё – индоариями или индогерманцами.
У многих современных народов, причисляемых языковедами к индоевропейской семье, сохранились некоторые сходные слова, напоминающие о том древнем родстве. Причём слова эти, как правило, выражают очень старые понятия, существовавшие ещё до отпочкования того или другого народа от общей ветви.
Одним из таких понятий было «предводитель, старейшина рода, глава семьи». Вот из какой дали времён явились слова, которыми во многих странах называли раньше или посейчас называют правителя: немецкий «кёниг», английский «кинг», шведский «кунг», норвежский «конг», датский «конге», эстонский и финский «кунингас», наш «князь», болгарский и западнославянский «кнез»… Сюда же относится и «ксёндз» – польский священник.
В обозримые исторические времена все эти слова подразумевают правителей-мужчин. Однако учёные пишут, что древний индоевропейский корень кон, от которого все они происходят, обозначает… женское чрево, в котором зарождается новая жизнь. Оказывается, человечество с древнейших времён прямо-таки с религиозным почтением относилось к Женщине и её важнейшему качеству – способностью быть матерью, рожать детей.
Как ни странно это покажется на взгляд современного человека, роль мужчины в рождении ребёнка была для древних людей далеко не так очевидна, как для нас
