ответил, что об этом знает лишь великий разбойник – и он сам, но он не может раскрыть секрет, не нарушив обещания, данного у смертного одра. Потому он – и Мастер усмехнулся – разбойник этот дожил до преклонных лет и умер в покое и радости, и теперь лишь Мастер Синанджу знает, где находится это место – и унесет с собой в могилу этот секрет. Ведь такое сокровище не для смертных.
День спустя лазутчик появился снова с пригоршней драгоценных камней – и стал уговаривать Мастера взять их в обмен на тайну чудесного места. Но Мастер отказался, сказав, что если он просто-напросто выдаст секрет за деньги, то чудесные свойства места сразу будут утрачены. Ибо совершенная надежность его зависела именно от сохранения тайны – знать о ней могли лишь Мастер Синанджу и тот, кто будет владеть этим местом после великого разбойника. Если же тайна станет достоянием многих – чудесное место исчезнет, как исчезает дом из бамбука и рисовой бумаги, охваченный пламенем.
Тайну можно раскрыть лишь тому, кто сумеет воспользоваться свойствами этого места.
И тогда сегун, как это заведено у японцев, решил любыми средствами выпытать у Мастера, где оно находится. И Мастера схватили, и пытали всю ночь – а наутро его повели к сегуну, и там Мастер сделал то, на что не отважился бы ни один японец. Он назвал великого сегуна глупцом.
– Ты, чья мощь превышает власть императора, ты, по чьему велению гибнут тысячи – ты самый большой глупец в этом мире, сегун! Можешь и дальше продолжать свои глупые пытки – но, если я вдруг все же скажу, где находится чудесное место, разве достанется оно тебе? Нет, оно достанется первым, кто услышит о ней – палачам из твоих подвалов. Ты отдал в руки им мою жизнь – но сможешь ли ты им доверить свою, сегун?
Но и теперь я не могу ничего тебе рассказать – ты ведь все еще не один, владыка. Взгляни, сколько стражей вокруг тебя. Ты недостоин чудесного места. Я унесу тайну с собой в могилу, сегун.
И тогда по приказу сегуна Мастера Синанджу перевели из сырого подвала в маленький домик на морском берегу, где ему давали еду и ухаживали за его ранами. И когда он поправился, в домик к нему пришел гость – совсем один, ночью, перед самым рассветом. Это был великий сегун.
– Теперь ты можешь сказать мне все. Я пришел один – никто не узнает об этом.
Мастер запросил за тайну баснословные деньги, сказав, что если просто выдать ее – место таким образом обесценится, но взяв за нее столько, сколько просил, Мастер тем самым дает ему новую цену, во много раз превышающую старую.
Деньги принесли сразу – но Мастер Муха знал, что на счет великого сегуна не стоит обманываться. Как только он укажет ему чудесное место – то немедленно будет убит, деньги возвратятся в казну, а сегуну не придется опасаться предательства со стороны Мастера.
И тогда Мастер велел сегуну двигаться в окрестности города Осака, что в трех днях пути. Там они встретятся – и всего одна ночь будет отделять сегуна от тайны. Мастер назначил место встречи и предупредил, что сегун должен непременно прийти один.
Разумеется, смешно было ожидать этого от сегуна. За собой, на небольшом расстоянии, он послал трех верных вельмож с лошадьми и оружием. При этом ни один из троих не обладал правом наследования трона после смерти сегуна. Это, считал сегун, позволяло верить им.
Они встретились, и Мастер отвел сегуна на вершину небольшого холма и сказал ему:
– Вот то место, о котором я говорил, сегун.
И сегун ответил:
– Но я ничего здесь не вижу.
– Конечно. Ведь если бы видел ты, значит, увидели бы и другие. Разве можно было бы тогда назвать это место самым надежным в мире? Вот мой меч. Копай.
– Сегуны не копают землю, крестьянин.
– Без этого ты не увидишь его. О, это место весьма просторно. Но вход в него узок, и заперт – понял теперь? А я не помощник тебе – я еще слишком слаб после твоих пыток.
И сегун принялся копать, и копал почти до рассвета – до тех пор, пока в земле не получилась яма глубиной в его рост. И когда сегун почти скрылся в ней. Мастер Муха – который был вовсе не так слаб, а лишь искусно притворялся перед палачами – поднял с земли огромный валун и занес его над головой сегуна. И сказал шопотом:
– Теперь ты будешь жить в самом надежном месте, какое только есть в мире – в могиле, сегун.
И, сказав так, бросил камень вниз – и разбил великому сегуну череп.
Потом он вызвал на бой троих вельмож, что скрывались неподалеку, и в честной схватке убил всех, одного за другим, отрезал им головы, насадил их на пики – и бежал из этой страны.
А тот вельможа, который стараниями Мастера получил трон сегуна, до конца дней не забыл услуги Дома Синанджу – слал в деревню рис, сушеную рыбу, оружие, алмазы и золото. За время своего правления он не раз еще обращался к Мухе – и прослыл сильнейшим из государей, правивших когда-либо Японией.
Вот такую историю услышал некогда от Чиуна Римо. Когда ему пришло в голову прочесть в энциклопедии про славного владыку – покровителя Мухи, оказалось, что это был один из самых кровавых тиранов в японской истории. Для тех, кто регулярно пользовался услугами Дома Синанджу, это было обычным явлением.
Мораль же этой притчи была в том, что если не можешь убить птицу в гнезде – вымани ее на открытое место.
Римо вновь окинул взглядом руины здания.
– Взрывчатка в фундаменте, Чиун, это ясно.
Спрыгнув в яму, он поднял несколько бетонных осколков и растер в руке пыль.
– Похоже, что тот, кто выкурил парня из его логова, действовал прямо как Муха... только интересно, зачем им вообще понадобилось его убивать?
– Кто может понять мысли белых? – пожал плечами Чиун.
– Да, на сей раз понять трудно, – хмуро кивнул Римо.
Неизвестно почему, но он беспокоился. И беспокойство его усилилось, когда уже в Миннеаполисе он обнаружил, кто посоветовал Эрнесту Уолгрину скрыться в Солнечную долину. «Палдор» – агентство по обеспечению безопасности.
– Получается какая-то чепуха, Чиун. Уолгрина убили именно те, кто посоветовал ему уехать туда – это ясно. Но чтобы это было охранное агентство, которое он сам нанял защищать его...
– Ты, как всегда, торопишься с выводами, – заметил Чиун. – Может, это самое охранное агентство хитростью заставили заманить в Солнечную долину этого, как его... Уолгрина. Разве иной конец был бы у истории с Мухой, если бы он не сам отвел сегуна на холм, а заставил бы кого- нибудь еще привести его туда хитростью? Конец был бы тем же, и тем же – смысл всей истории. Сегун бы все равно умер.
– Похоже, ты прав, – признал Римо, рассматривая стриженные лужайки богатого пригорода Миннеаполиса, где раньше жил Уолгрин. – Но я тревожусь за президента, Чиун. Его они тоже думают заманить в яму? И кто вообще эти самые «они»? Смит больше ничего не говорил тебе тогда, в Лос-Анджелесе?
– К чему запоминать слова лжеца?
Чиун сумрачно взглянул на Римо.
– Смитти не лжец. Что-что, а уж этого о нем никак нельзя сказать, папочка.
