Улыбка смягчала угрозу Руби, и стражник заулыбался в ответ.
– Верю, чтоб мне провалиться, верю, что так и сделаешь.
– И правильно. Тебя надо держать в руках – каждая рада получить такого красавца. – Приблизившись, она провела своим носовым платком по его липу. Размазанная кровь быстро высохла. – Ну вот. Иди, он ничего не заподозрит.
Сержант кивнул и вышел. И вот теперь Руби слышала шаги: кто-то спускался по стертым каменным ступеням. По времени это мог быть лейтенант, но шаги были не те. Лейтенант носил тяжелые ботинки и громыхал ими, пугая всех вокруг. Этот же человек ступал мягко, как кошка.
Наверно, лейтенант уже снял ботинки, чтобы побыстрей забраться в постель, с отвращением подумала Руби.
– Вот сукин сын!
Ключ повернулся в замке, тяжелая дверь медленно распахнулась. Руби, стоя за дверью, держала руку на рукоятке револьвера, спрятанного под длинной белой рубашкой мужского покроя.
Скрипнув, дверь открылась окончательно. Руби услышала голос – говорил явно американец.
– Руби!
Нет, это не лейтенант.
Руби, отпустив рукоятку револьвера, вышла из-за двери и встретилась глазами с Римо.
– Кто ты такой?
– Я пришел освободить тебя.
– Ты из ЦРУ?
– Можно и так сказать.
– Тогда лучше вали отсюда. С тобой хлопот не оберешься, – заявила Руби.
– Что-то не пойму, куда я попал? Я-то по простоте душевной полагал, что нахожусь в тюрьме, где томится узница, которую нужно освободить.
– Если ты из ЦРУ, то обязательно заваришь такую кашу, что нас обоих прикончат. В себе я уверена – выкручусь обязательно. А если свяжусь с тобой, то не сомневаюсь – нас пристрелят уже через несколько метров.
Римо шагнул к девушке и ласково потрепал ее по подбородку.
– А ты не дурочка.
– А ты, по всему видать, простофиля. Как можно носить белые носки с черными туфлями?
– Не верю своим ушам, – сказал Римо. – Может, я ослышался? Я пришел, чтобы вызволить женщину из тюрьмы, а она устраивает мне скандал из-за цвета носков.
– Да тебе из ванны с теплой водой никого не вызволить, – презрительно фыркнула Руби. – Мужчина, который не умеет одеваться, ни на что не годен.
– Да пропади ты пропадом. Оставайся здесь. Уедем в джипе одни.
Руби покачала головой.
– Я, конечно, могу поехать с вами, надо только быть уверенной, что все будет хорошо. Ты давно не был в Ньюарке?
– В Ньюарке? – удивленно переспросил Римо.
– Да. Ты что, глуховат или туго соображаешь? Ньюарк. Города Нью-Джерси. Давно ты оттуда уехал?
– А откуда ты знаешь, что я там жил?
– Все знают тамошний выговор – каждый имеет там родственников.
– Самые дорогие учителя помогали мне избавиться от этого выговора, – сказав Римо.
– Тебя надули, дружок. Требуй деньги обратно.
– За меня платило правительство.
– Тогда нет ничего удивительного, – заметила Руби. – Правительство всегда накалывают.
Она шла за Римо след в след по каменным ступеням. Сверху, стоя у закрытой двери, ведущей во двор, на них смотрел Чиун.
– Если тебя так потрясла моя одежда, – сказал Римо, – то что ты скажешь об этой? Чиун, ты, кажется, нашел себе пару. Это и есть Руби.
Чиун бросил пренебрежительный взгляд на молодую женщину.
Руби низко поклонилась ему.
– Она хоть знает, как надо приветствовать порядочных людей, – сказал Чиун.
– Ваш наряд великолепен! – восхищенно произнесла Руби. – Сколько вы заплатили за него?
– Это точная копия, сделанная для меня взамен древнего костюма, который, к несчастью, был попорчен прачкой-неумехой, – ответил Чиун.
– Вижу, шили в Америке. Так сколько он вам стоил?
– Римо, – попросил Чиун, – назови сумму.
– Думаю, двести долларов.
– Вас обманули, – сказала Руби. – Такую одежду делают в местечке Валдоста, штат Джорджия. Владелец ателье мне знаком. У него она стоит сорок долларов. Учитывая все накрутки, больше чем сто шестьдесят долларов этот костюм не стоит.
– Куда ты только смотришь, Римо? Нас, оказывается, снова провели, – возмутился Чиун.
– Да какое тебе дело? Платил-то не ты.
Руби знаком привлекла внимание Чиуна.
– Послушайте, – сказала она. – Когда вам понадобится новая одежда, обратитесь ко мне. Я достану вам отличные шмотки и по приемлемой цене. А этого недотепу больше не слушайте. Он носит белые носки. – И, склонившись к Чиуну, шепнула: – Думаю, он крепко нагрел на вас руки. Поосторожнее с ним.
Чиун согласно кивнул.
– Совершенно справедливо. Любовь и забота часто приносят нам обман и разочарование.
– Давайте-ка лучше выбираться отсюда, – пробурчал Римо, не скрывая отвращения к их диалогу, и двинулся к двери за Чиуном.
– Подождите, подождите, подождите, подождите! – затрещала Руби так быстро, что все слова слились у нее в одно. – Кто-нибудь знает, что вы здесь?
– Все знают. Часовой. Охрана. И сам президент, – перечислил Римо. – Он тоже приехал, чтобы освободить тебя.
– Эта обезьяна в орденах?
– Да. Генералиссимус Корасон.
– И вы думаете, что за этой дверью нас не встретят пулями? – спросила Руби.
– Зачем это ему?
– Он негодяи и способен на любую подлость. Давайте лучше поднимемся наверх и выберемся через крышу.
– Мы выйдем через дверь, – упрямо заявил Римо.
Чиун положил руку ему на плечо.
– Послушай, Римо, – сказал он. – То, что она предлагает, весьма
