– И вот еще что... – сказал кореец не очень уверенно, снова став задумчивым и хмурым.
– Это ты об Абрахасе или о моей тупости?
– Я не слышу имя, а вижу его. Это похоже на видение. Это как изображение на корейском и английском.
– Видение с субтитрами, – насмешливо протянул Римо.
– Идиот! Само имя – видение. О, почему именно мне нужно учить безмозглого белого мальчишку с сообразительностью буйвола. – Чиун даже запрыгал от злости. – Видение – это просто надпись на ткани в серую полоску.
– Успокойся, папочка. Я понимаю, – смягчился Римо.
– Ничего ты не понял. Ты смеешься надо мной, потому что думаешь, будто я теряю чувство реальности. Вот так наивная молодежь всегда думает о старших, когда сталкивается с чем- то, что не в силах понять.
– Что ты несешь? – Римо даже отступил назад.
– Успокойся. Я не имел в виду тебя. Расскажи лучше, что ты собираешься делать.
– Послушай, ух... Я не думаю, что встреча с миссис Пибоди займет много времени. Почему бы тебе не подождать моего возвращения.
– Я делаю так, как хочу, – упрямо процедил старик.
– Послушай, Чиун, я действительно хочу, чтобы ты дождался меня.
– Римо, я не сумасшедший, – гневно лязгнул зубами кореец.
– О'кей, о'кей, – Римо держал перед собой конверт, как щит.
– Так, может, ты наконец отправишься? Или думаешь, что я, как слабоумный маньяк, брошусь на улицу приставать к несовершеннолетним в твое отсутствие.
– Не валяй дурака, – Римо остановился, – я хочу сказать... я просто...
– Не имеет значения, – отрезал Чиун. – Я собираюсь в библиотеку, и, когда вернусь, ты поймешь, что способности Мастера Синанджу в полном порядке, а ты, как всегда, не прав.
– Что тебе нужно в библиотеке?
– Знание, – спокойно ответил Чиун. – Я намерен исследовать произведение Унга. Поэта великого Ванга – самого главного наставника Синанджу. Если имя Абрахас имеет какое-либо значение, я найду его в их величайших мыслях.
– Интересно, сколько великих мыслей можно почерпнуть в публичной библиотеке Западного Макомсета, – усомнился Римо.
– Если это действительно видение, я хочу знать, что оно означает.
Римо подождал минуту, внимательно наблюдая за корейцем, потом сказал: «Хорошо, Чиун. Увидимся позже» – и вышел.
Но мысли о старом учителе, преследуемом дикой галлюцинацией, испугали и опечалили его. Римо решил позвонить Смиту, как только закончит с миссис Пибоди, и попросить разрешения о поездке в Синанджу вместе с Чиуном. Побывав дома, старик снова станет счастливым.
Римо подошел к дому Пибоди, чувствуя себя очень усталым.
Арлин Пибоди оказалась крошечной, похожей на маленькую птичку женщиной, с облаком ярко-рыжих волос, обрамлявших ее лицо, делая его похожим на загорелый колобок.
– Я просто не могу понять этого, – с легкостью защищалась женщина, из чего Римо сделал вывод, что защита вообще была линией ее поведения. – Я хочу сказать, что он был прямо здесь, сидел в пижаме на кушетке и смотрел альманах «Театральное мастерство» однажды вечером, а на следующее утро словно испарился. – Она истерично захохотала, затем зарыдала.
– Успокойтесь, миссис Пибоди, – Римо пытался помочь женщине прийти в себя, положив ей руку на плечо. – Все хорошо.
Она в гневе скинула руку.
– Ничего хорошего. Полный бедлам. Дети никогда не смогут ходить в школу. Люди всегда будут напоминать им, что их отец – убийца. Я не могу показаться в магазине. В нашем доме вечно торчат копы, или кто-нибудь из ЦРУ, или репортеры, а теперь вот вы.
– Я был другом Орвилла, – солгал Римо.
– Вы? – слезы еще не высохли на ее глазах.
– Не думаю, что он сам решился на убийство в Риме.
Арлин вскочила с кушетки.
– То же самое я говорю всем, – вскричала она. – Он исчез совершенно неожиданно. Ни одного слова, ничего. Ни прощания, ни поцелуя. Он даже не взял чистой рубашки. И затем три недели спустя мы узнаем, что он мертв. Увидели его фото на первой странице в газете!
– Миссис Пибоди...
– Теперь они говорят, что Орвилл был политическим террористом или кем-то там еще.
– Это человек, которого он убил, был террористом.
– О, какая разница? – бушевала Арлин. – Мы с Орвиллом даже новости редко смотрели. Ему была неинтересна вся эта чепуха. Новички скауты и подстригание газона – вот все, что интересовало его. Малыши-скауты. Вот хобби для убийцы. Я вам повторяю, он не мог этого сделать.
– А как же сотни людей, которые видели убийство?
– Мне наплевать. Должно быть, это был его двойник.
– Я не думаю, что это был двойник вашего мужа, – бесстрастно произнес Римо.
– Тогда как он добрался до Италии? У нас было всего двадцать семь долларов. Они не тронуты. Даже если бы он взял все до последнего цента, ему все равно не хватило бы на билет до Рима.
– Сначала он направился в Ньюфаундленд.
– Где это? – она выглядела озадаченной.
– На побережье Канады.
– Это глупо, – заметила миссис Пибоди. – Зачем ему понадобилось лететь в Италию через Канаду?
– Хоть убейте меня, не знаю, – пожал плечами Римо.
– Я же говорю вам, это был не он.
– У меня есть фотография. – Он достал ее из конверта. Это был отличный снимок, запечатлевший Пибоди после убийства террориста, еще до того, как толпа растерзала его самого. У него было радостное, смелое лицо, глаза лучились, весь облик выражал удовлетворение.
Миссис Пибоди взглянула и рассмеялась.
– Это не Орвилл, – крикнула она.
Римо обеспокоенно взглянул на фото.
– Разве вы не опознали его в морге?
– Опознала, но это тоже был двойник. Смотрите. – Она носилась по комнате как сумасшедшая, доставая фотографии из рамок и альбомов, швыряя их Римо. – Убедитесь сами.
Он изучал их одну за другой, сравнивая с фотографией, которую дал ему Смит. Они действительно были различные. Черты лица были идентичны, но ласковое выражение лица на фотографиях мужа миссис Пибоди не имело ни малейшего сходства с мистическим выражением экстаза на снимке, который был у Римо.
– Он выглядит здесь здоровее и каким-то обновленным, – пробормотал Римо в замешательстве.
– Это двойник, Я же говорила вам. Я вам говорила, – как курица на насесте, закудахтала Арлин.
– Миссис Пибоди...
