бумажнике.
План Антонио был прост: они подъедут на машине к дому губернатора – он на другом конце города – и вломятся с пистолетами. Ничего сложного. Конечно, деньги не такие большие – за такую-то работу! – но и дел-то немного. “Гумбы из Исти” прославятся.
Первая загвоздка случилась, как только Антонио вышел с дружками на улицу: у дома не оказалось его зеленого кадиллака.
– Кармине, – догадался Антонио. – Вот скотина! Угнал мою тачку.
– Ну, мы угоним другую, – предложил кто-то.
– Откуда? Это же наш район, мы не гадим там, где живем, я вам тысячу раз говорил!
– Что тогда?
– Поедем на метро. В том районе как раз метро недалеко.
Загрузив автоматы и пистолеты в спортивные сумки, “Гумбы” во главе с Антонио Серрано доехали до центра, а там пересели на трамвай.
Трамвайный маршрут пролегал через какой-то другой мир, о существовании которого “Гумбы из Исти” и не подозревали. Всего в нескольких милях от их грязного квартала, оказывается, есть чистые улицы и зеленые парки. Люди в трамвае красиво одеты и преисполнены достоинства. И нигде никаких “граффити”, которыми были испещрены все станции метро в их районе.
– Чудеса! – сказал Джонни Фортунато, самый младший в шайке. – Поглядите, какая тут везде чистота!
– Заткнись! – оборвал Антонио.
Но мальчишка был прав: здесь, в районе, где жил губернатор, было очень красиво. Тут даже пахло приятно, как будто всюду стояли невидимые глазу огромные ароматизаторы воздуха.
Антонио решил, что когда он разбогатеет – по-настоящему разбогатеет, – то поселится в этом районе в красивом доме. Может, даже по соседству с губернатором. Ах да, вспомнил он, ведь губернатора уже не будет: сегодня они его убьют.
Черт, а может, вообще купить губернаторский дом? А еще лучше – найти способ его украсть. Интересно, а можно украсть дом? Этого Антонио не знал. Надо будет порасспрашивать умных людей.
– Вон он идет, папочка, – сказал Римо.
– Хорошо, – отозвался Мастер Синанджу и скрутил свиток, над которым работал. Они сидели на заднем сиденье линкольна, стоящего на подземной стоянке Стейт-хауса.
– Кейс при нем, – сказал Римо. – Какой у тебя план?
– Заберем у него портфель, вот и все.
– Ну да. Это я и сам понимаю. Я спрашиваю: как?
Они следили за губернатором. Он прошел к машине, которую некоторое время назад Римо при осмотре гаража в поисках возможного автомобиля губернатора начисто отверг.
– Он садится в этот мятый фургон, – изумленно объявил Римо, выглядывая из заднего окна линкольна.
– Мне кажется, ты говорил, что он поедет на
– Я так думал. Это же самая большая и самая дорогая машина на всей стоянке! На ней государственные номера и все такое.
Мастер Синанджу с негодованием скрестил на груди руки.
– Ну вот, мой грандиозный план провален, и все из-за твоего невежества!
– Давай ты мне по дороге об этом расскажешь, – сказал Римо, перепрыгивая на переднее сиденье.
Он выдрал провода из замка зажигания и соединил их напрямую. Мотор взревел.
– Ты свое дело сделал, – сказал Чиун, перебираясь через спинку сиденья. – Машину поведу я!
– Как бы не так! – ответил, Римо, выруливая вслед за губернаторским фургоном. – Мне пока жизнь дорога.
– Ты просто завидуешь моему мастерству, – сказал Мастер Синанджу и устроился на пассажирском кресле.
– Я признаю: ты блистательный водитель. Ты умеешь заставить машину выделывать такие трюки, на которые она не рассчитана. Только вот не можешь держаться на проезжей части, не умеешь останавливаться на светофоре и пропускать пешеходов. Слушай, хватит там возиться! Ты мешаешь мне сосредоточиться! Нельзя этого парня упустить.
– Поздно! План все равно пропал.
– А вот рассказал бы мне, может, я бы сумел что-нибудь предпринять, – упрекнул Римо.
– Очень хорошо, расскажу, но только потому, что это письмо имеет такое важное значение для Императора Смита. Мой план был прост, только не надо путать простоту с легкостью исполнения. Он был прост, но хитроумен.
– Послушай, может, ближе к делу?
– Грубый невежда! Мы спрятались на заднем сиденье этого транспортного средства, поскольку ты клялся и божился, что это машина губернатора сей провинции. Когда он сел бы за руль, как делают многие вроде него, то обязательно бросил бы портфель назад.
– Да что ты говоришь?!
– Прямо нам в руки! – торжествующе закончил Чиун.
– Ага, – медленно проговорил Римо.
– Вот так-то!
– Это я понял. А дальше-то что?
– Что – дальше? Это все! Раз портфель у нас, то и письмо, считай, наше.
– Да, – сказал Римо, останавливаясь на красный свет. – Только нам всю дорогу пришлось бы прятаться у него на заднем сиденье, до самого его дома – или куда он там собрался?
– И что? Он бы доехал, а нам бы осталось только дождаться, когда он выйдет из машины и оставит нас с портфелем в руках.
– А ты не думаешь, папочка, что когда он перегнулся бы назад, то заметил бы, что мы прячемся за спинкой?
– Нет, конечно. Мы ведь Синанджу, мы умеем становиться невидимыми. Мы – туман, струящийся сквозь чащу леса, мы – тень, не отбрасываемая никем. Конечно, он бы нас не заметил.
– Он бы нас заметил, папочка, если только он не слепой.
– Может, и слепой: посмотри, на какой он ездит развалюхе!
– Может быть, может быть...
– А ты споришь со мной специально, чтобы загладить свою вину! Загубил такой блестящий план!
– Да я не спорю! – сказал Римо. Светофор мигнул. Римо держался вплотную к фургону губернатора и вскоре вместе с ним оказался в зеленом жилом районе. – Откуда мне было знать, что он ездит на этой колымаге?
– Ты должен был знать! Ведь ты родился в Америке. А для меня эти берега все еще чужие.
– Двадцать лет в Америке, и все чужие? – съязвил Римо.
