Чиун. – Это старая корейская поговорка.
Мастер Синанджу сидел на циновке, внимательно и с озабоченностью наблюдая за Римо. Он не мог припомнить, видел ли он когда-либо своего ученика в таком напряжении. Сейчас Римо больше напоминал типичного неврастеника-американца и вовсе не был похож на то, чем он был на самом деле, то есть на наследника Дома Синанджу – самого великого Дома ассасинов в письменно зафиксированной истории человечества.
– У тебя неправильное дыхание, – заметил Чиун.
– Это мое дыхание! – огрызнулся Римо.
– Ты теряешь энергию, расхаживая туда-сюда. Если хочешь избавиться от стресса, займись упражнениями.
– Это не стресс. Это нетерпение. Сейчас я снова позвоню Смитти. – И Римо потянулся к телефону.
Он набрал номер, даже не отдавая себе отчета в том, что делает. Когда механический голос компьютера сообщил Римо, что номер набран, неправильно, Римо в раздражении швырнул трубку.
– Черт бы его побрал! Его даже нет в кабинете. Этот гнусный голос у него вместо “занято”.
Чиун, глядя на заходящее солнце, произнес:
– Странно. Обычно Император задерживается в замке “Фолкрофт” значительно дольше этого часа. Быть может, его поразила какая-нибудь незначительная хворь?
– Нет, только не Смита. У него в жилах течет не кровь, а какая-то ядовитая смесь, от которой даже бактерии дохнут.
– Внимание! – вдруг воскликнул Чиун и кивнул на дверь.
– Что такое? – раздраженно спросил Римо.
– Если бы ты сконцентрировал свое внимание на дыхании, а не на своих непонятных волнениях, то расслышал бы шаги Императора Смита. Он уже за дверью.
– Что?! – заорал Римо и, подскочив к двери, рывком распахнул ее.
Взору Римо предстало удивленное, желтое как лимон и с таким же кислым выражением лицо доктора Харолда В. Смита. Смит был облачен в белый комбинезон с красным овальным значком над нагрудным карманом. Надпись на значке гласила: “Фред”. В правой руке Смит держал маленький бачок со шлангом и насадкой, а в левой – потрепанный кожаный чемоданчик.
На высоком лбу Смита, обрамленном редеющими волосами, залегли глубокие складки. И хотя дверь была открыта, он все равно нарочито громко постучал.
– Что такое? – спросил Римо.
– Санитарная обработка, – громко и отчетливо произнес Смит. – Откройте, пожалуйста.
– Открыто, – ответил Римо.
– Тс-с-с, – предостерегающе прошипел Смит. Повертев дверную ручку, он снова громко произнес: – Извините за беспокойство, сэр. Можно войти? Это займет всего одну минуту.
Римо закатил глаза и так же громко и отчетливо сказал:
– Да-да, конечно, мистер Санитарная обработка. Заходите, пожалуйста.
Но дверь за Смитом он захлопнул с таким грохотом, что Смит от неожиданности уронил свой бачок и тот глухо стукнулся об пол.
Смит снял комбинезон. Под комбинезоном был его обычный серый костюм- тройка.
– Меры безопасности, – невнятно пояснил он, положил чемоданчик на стол и задернул шторы.
– Это и в самом деле так уж необходимо? – поинтересовался Римо.
– Конечно, необходимо, – вмешался в разговор Чи-ун. – Приветствую вас, Император Смит! Ваше присутствие наполняет наши сердца неизъяснимой радостью.
– У одних больше, у других – меньше, – возразил Римо. – Я похудел, ожидая вашего звонка.
– Я разговаривал с президентом, – пояснил Смит. – Вы не могли бы зажечь свет?
Римо зажег лампу, но не удержался от едкого замечания:
– Я предпочитаю солнечный свет.
– То, что нам сейчас предстоит обсудить, носит чрезвычайно конфиденциальный характер и информация ни в коем случае не должна выйти за пределы этой комнаты, – заявил Смит. Он поднял с пола бачок, нажал какую-то кнопку и подсоединил шланг к телефону.
– Послушайте, что вы делаете? – не сдержался Римо. – Вы что, в самом деле хотите потравить тараканов?
– Это устройство против прослушивания. Так мы можем быть уверены, что нас не подслушают.
– Великолепно! – восхитился Римо, плюхнулся на диван и скинул свои итальянские туфли. – Знаете, раз уж вы все равно этим занимаетесь, то, может, заодно почистите мои ботинки?
Смит не отреагировал и закончил обход комнаты; Потом поставил свое снаряжение на пол и сел рядом с Римо на диван, аккуратно поддернув брюки на коленях, чтобы ткань не вытягивалась.
– Вот, Римо, взгляните-ка на это, – сказал он и вынул из чемоданчика пачку глянцевых фотографий. – И вы тоже, Мастер Синанджу.
Римо взял верхнюю фотографию из пачки. На ней были изображены какие- то зеленые узоры.
– Вам это что-нибудь напоминает? – спросил Смит.
– Это лист зеленого салата под микроскопом, – ответил Римо, которого фотография ничуть не заинтересовала.
– Да, – уверенно поддержал его Чиун. – Римо абсолютно прав. Это зеленый салат. Я ясно вижу структуру листа.
– Нет, это снимки, сделанные с наших разведывательных спутников.
– Снимки зеленого салата? – с надеждой переспросил Чиун.
Смит покачал головой.
– Нет?! – возмутился Чиун. – Римо, ты ошибся! И твоя ошибка привела к тому, что и я потерял правильные ориентиры и не смог верно судить о том, что вижу. Вам придется простить его, Император. Он сегодня весь день находится в страшном возбуждении. Я не могу понять, в чем проблема.
– Вы оба прекрасно понимаете, в чем проблема! – крикнул Римо и вскочил на ноги. – Я объяснил вам, в чем проблема. Мой друг остался во Вьетнаме. Я думал, он погиб. А теперь я точно знаю, что он до сих пор там.
– Еще сегодня утром ты был абсолютно уверен, что ни одного из твоих армейских друзей во Вьетнаме нет, – напомнил ему Чиун.
– Это было до того, как я увидел имя Дика Янгблада на спине у того вьетнамского парня. Янгблад – это и есть тот самый мой друг, который остался во Вьетнаме.
– Личное дело Янгблада у меня с собой, Римо, – сообщил Смит. – Прошу вас, расскажите мне все по порядку. Римо швырнул фотографию на стол. :
– Дик Янгблад служил вместе со мной в морской пехоте. Мы с ним были призваны одновременно и весь срок прослужили бок о бок. Можно сказать, что он был моим единственным настоящим другом в то время. Нам предстояло демобилизоваться одновременно. Меня первого отбавили в тыл. Я там немного задержался, поджидая, когда и он появится. Мы собирались лететь домой одним самолетом. Но тут на нашу базу напали вьетконговцы, а с другой стороны подошел батальон армии ДРВ и
