запрудили фургоны прессы с белоснежными спутниковыми антеннами, а вновь прибывшие войска Конфедерации держали их под прицелом. Бригада зуавов куда-то запропастилась.
– Дальше надо двигаться осторожно, – бросил Римо.
Пригнувшись к земле, они проскользнули между конфедератами и, никем не замеченные, пересекли шоссе и остановились у телевизионного фургона, стоявшего в отдалении. Как и все остальные, он был выкрашен белым, а сбоку голубела надпись: «Европа-1». Буква 'о' представляла собой нечто вроде сливы или синего яблока.
– Гляди, Римо! Вот оно, свидетельство происков Франции!
Мастер Синанджу указал на блондинку в берете и роскошном просвечивающем голубом платье.
– На ней берет. Ну и что? Берет может носить кто угодно. Это еще не значит, что она француженка.
– От нее пахнет француженкой.
– И как же пахнут французские женщины? – осведомился Римо.
– От них несет сыром.
Римо принюхался.
– Скорее – вином.
– Некоторые француженки пахнут смесью сыра с вином, – согласился кореец.
– Что ж, возможно, но не забывай – эту кутерьму затеяла компания Бисли. Франция не имеет к ней никакого отношения.
– Не веришь – убедись сам. Подойди к этой злосчастной француженке и поговори с ней. Например, попроси разрешения позвонить по телефону.
– Хороший повод, – отозвался Римо и шагнул к фургону.
Женщина в берете не заметила приближения Римо, но его не уловил бы ни тигр, ни ястреб, ни любое другое дикое животное, каким бы сверхъестественным чутьем оно ни обладало.
Кости, мускулы и сухожилия Римо двигались легко и свободно, в гармоничном единстве. Его запах окутывал тело наподобие ауры – и никакого шлейфа из предательских молекул сзади. Ноги его не оставляли следа на земле, а травинки, по которым он прошел, не мялись и не ломались, тут же выпрямляясь, словно пружины.
Римо подкрался к женщине и успел внимательно ее рассмотреть, прежде чем она заметила его присутствие.
Перед ним стояла блондинка с короткой прической, изящными руками и ногами и ничем не примечательной грудью. Римо предпочитал женщин другого типа, поэтому он прекратил выделение сексуально-притягательных феромонов и чуть ссутулился, надеясь, что женщина не обратит на него особого внимания. Обычное дело – мастера Синанджу в совершенстве владели своими телами, и это обстоятельство не ускользало от взгляда представительниц противоположного пола.
– У вас есть телефон? – негромко промолвил Римо.
Женщина резко обернулась. Ее зеленые глаза пылали удивлением и гневом.
– Зачем вы меня пугаль, американьский олух?
Римо нахмурился.
– Успокойтесь. У меня сломалась машина, и мне нужно позвонить в «ААА».
– Я не зналь никакой ААА!
– Это не важно. Я самый обычный автомобилист, у меня случилась авария.
– А я журналист у меня работа. Моя линия должна быть свободна, если позвонит мой продюсьер.
– Вы из Франции?
– А вам чьто за дело?
– Просто удивился, что такое событие привлекло внимание французской прессы.
– Это самый крупный международный событие. И если вы, болваны, лишенные корней, хотель разрывать свою нацию на части, льюди Франции не могут оставаться безучастный. В конце концов вы наш союзник. В некотором смысле.
– Спасибо за вотум доверия. И когда в Париж опять вступят вражеские войска, напомните мне, чтобы я передал ваши слова своему конгрессмену.
– Если вы ждете благодарность за тот несчастье, который случился в невозможно далекий прошлом, вы очень ошибаетесь. А теперь я просиль прощение, мне нужно начинать репортаж.
– Ради Бога, – сказал Римо и вернулся к Чиуну. – Ты был прав, – сообщил он. – Это француженка. И к тому же типичная амазонка.
– Они были такими уже тогда, когда римляне обнаружили французов в пещерах по берегам Сены и назвали галлами.
– В жилах этой женщины течет самая настоящая галльская кровь, – пробурчал Римо.
– Я удивлен тем, что ты не пустил в ход свое телесное очарование, дабы наставить ее на путь добродетели.
– Она не в моем вкусе.
– Господи, как же ты повзрослел! – Чиун хихикнул. – Я еще помню те времена, когда ты готов был волочиться за любой белокожей коровой.
– Ладно, хватит. Пора звонить Смиту.
– Давай, – отозвался Чиун.
У фургона, напоминавшего микроволновую печь, расхаживал мужчина, в котором Римо признал журналиста одной из центральных телесетей. Прижимая к уху сотовый телефон, он кричал что было мочи:
– Что происходит? Где наши вертолеты? Что творится на поле битвы?
– Все кончено, – произнес Римо.
Мужчина остановился и спросил:
– Что?
– Все кончено.
– Кончено?
Римо кивнул:
– Да.
– Кто победил?
– Америка.
– Какая же это победа?
– Если вы американец, для вас это – победа.
– Я из Вашингтона.
– Так и быть. Мы, истинные американцы, примем вас в свои ряды, если хорошенько попросите. А пока одолжите мне телефон.
– Я разговариваю с Вашингтоном! – заспорил журналист.
– Поговорил бы лучше с Америкой, – посоветовал Римо и выхватил аппарат из рук мужчины, прежде чем тот успел сжать пальцы. – Всего одну минутку, – добавил он и отошел в сторону.
Приложив телефон к уху, Римо услышал возбужденный голос:
– Что происходит? Мы потеряли связь с вертолетами!
