несвойственные мне нотки властности. Каждое слово было убедительным и весомым, и я легко перекрикивал гудение толпы. Краем глаза я уловил, как дядюшка Ге, направив руки в мою сторону, совершает какие-то пассы. Вот пройдоха! У него имелись заклинания на все случаи жизни.
— Стойте, горожане! Вас обманули!
Движение толпы замедлилось, люди стали обращать на меня внимание. Некоторые остановились и начали с любопытством прислушиваться. Так, похоже, дело пошло на лад. И вдруг…
— Не слушайте его! — завопил кто-то. — Это шпион Ридрига!
Толпа недовольно заворчала, готовясь подхватить чужую истерику. К крикуну рванулся Дейн с кинжалом в руке, и вскоре тот замолк.
— Вас обманули! Ридриг не виновен в казнях! — продолжал я. — Вспомните, он всегда был милостивым монархом!
— Да! — вдруг подхватило несколько голосов, явно принадлежавших людям из нашего отряда.
Хорошо, хоть какая-то поддержка. Дядя Ге, прижавшись спиной к бочке, на которой я стоял, уставился на народ. Его руки были скрещены на груди, и лишь кончики пальцев, сложенные на предплечьях, шевелились, сплетая вязь заклятия.
— Да это же Рик-бастард! — вдруг заревел какой-то в дымину пьяный моряк.
— Точно! — подхватил его сосед. — Рик-бастард!
Настроение толпы менялось.
— Тот самый, ребята, ей же ей! Своими глазами его видел, я на казни возле помоста стоял!
— Рик-бастард! Рик-бастард! — пронеслось по колышущемуся людскому морю. — Тот, который со своей казни ушел!
— Здорово, Рик, дружище! — проорал паренек в драной рубахе. — Он это, точно! Я с ним сколько раз в пивнушке сидел!
— Здорово, Жих! — ответил я, вовремя припомнив его имя. — Что ж ты, зараза, бунтовать пошел?
— Да я как все! — заржал парень. — Тут выпивку дают!
Вокруг раздались смешки. Кажется, мне удалось овладеть вниманием толпы и немного изменить ее настрой. Чему, как я понял, немало способствовали усилия дяди Ге, который незаметно, одно за другим, отправлял в народ какие-то заклинания. Но долго это продолжаться не могло. Конечно, с помощью магии мы могли бы справиться с пьяными горожанами. Но тогда пришлось бы перебить полгорода. За что? За то, что их самих обманули? Нет уж. Но ярость, рожденная зельем, неизменно потребовала бы выхода. И ее следовало перенаправить на более достойного претендента. Идеально было бы на Вериллия. Но где он? Отсиживается в своем особняке? Не такой он дурак. Во дворце его точно нет, иначе он не позволил бы народу его штурмовать. Значит, оставался другой враг. Заодно и поквитаемся…
— Ребята, а чего ж вы во дворец стучитесь, когда казни устраивал Верховный жрец?
— Так дом его по камешку разнесли, — откликнулся коренастый кузнец, — нет его там!
— А в храме смотрели?
Толпа озадаченно замолчала, потом кто-то нерешительно отозвался:
— Нет… Мы сюда сразу пошли…
Ясное дело. Пособники Вериллия имели четкую установку: привести народ к императорскому дворцу. Что и было сделано. Бунтовщики прошлись по улице Радуги, а потом их направили к площади Семи королей, где выставили угощение. На храм слуги Верховного размениваться не стали. Скорее всего, разгромили бы его после взятия дворца. Думаю, Вериллий не собирался упускать Падерика, который представлял угрозу его власти. А может, и нет… кто его знает.
— Так вперед! — я решительным жестом указал на храм.
Получив новую цель, толпа угрожающе-радостно загомонила и задвигалась.
— Не слушайте его! Он подослан императором! — взвизгнул какой-то недобиток.
Тут же прямо мне в лицо полетел арбалетный болт, но, ударившись о щит, упал на землю. Наши ребята кинулись к подлецу, чтобы заткнуть вопящую пасть, но тот ловко лавировал в толчее, продолжая орать:
— Рик-бастард предатель! Не рушьте дом Луга! Вперед, на дворец!
Ну, и где логика, спрашивается? То они призывали безжалостно давить жрецов, подстрекали расправиться с императором именно в отместку за казни, а теперь Луга вспомнили?
— Там больше нет Луга! — зычно крикнул я, и мои слова подхватили луженые глотки повстанцев.
Народ заколебался. Часть продолжала давить на дворцовую ограду, другая медленно двинулась к храму. Но большинство стояло на месте, и я физически чувствовал, как в опьяненных, одурманенных людях снова растет недовольство, грозящее обернуться против нас. Здоровый моряк, узнавший меня первым, сжав правую руку в огромный кулак, многозначительно ударял им по левой ладони. Вдруг я ощутил непонятное движение за своей спиной. Толпа затихла, потом кто-то, указывая на меня пальцем, воскликнул:
— Смотрите! Смотрите!
Краем глаза я уловил странное белое сияние, бьющее откуда-то сзади. Усилием воли заставив себя не поворачиваться, просто стоял и ждал, что произойдет дальше.
— А'нхелли, это А'нхелли! — обморочно прошептал моряк.
— Луг явил нам чудо! — возопил дядя Ге.
Ребята наконец сумели утихомирить последнего из шпионов Вериллия, и тоже заорали:
— Чудо! Чудо! — хотя сами толком не понимали, что происходит.
Сияющие лучи становились все ярче.
— Рик-бастард послан Лугом! — надрывалась какая-то кликуша.
Мысленно поблагодарив ее за богатую идею, я торжественно приказал:
— Следуйте за мной!
Меня подхватили десятки сильных рук, и перенесли к каменной стене, окружавшей храм.
— Ломайте ворота! — мои слова оказались лишними, толпа, воодушевленная лицезрением чуда, навалилась на тяжелые створки.
— Пока суть да дело, мы с Александриусом обработали забор и сняли магические ловушки, — мысленно сообщил мне вынырнувший из давки Копыл. — Никто не пострадает.
— А те, что внутри, во дворе?
Я подошел к ограде. Зачем устраивать лишнее кровопролитие? Пока народ выносит створки, можно пройти сквозь камень и устранить все препятствия. Кстати же, это отлично впишется в мой новый образ посланца богов. Загадочное свечение вокруг меня иссякло. Зато на плече появился Артфаал. Выглядел он непривычно: его кошачье тело сделалось полупрозрачным, тающим в воздухе.
— Я совершенно измучен, дорогой барон, — томно сообщил демон, — и возвращаюсь во мрак, восстановить силы.
— А что случилось?
— Как вы думаете, легко низшему демону изображать светлую сущность? —
