– Ну да, я и говорю, Зеленая мама оставила меня здесь…
– Ты лучше скажи, почему она так изменилась, когда пришла сюда.
Роки улегся посреди комнаты на пузо, вытянул перед собой лапы и глубокомысленно заявил:
– Здесь все такие, какие они есть на самом деле, понимаешь? Вторая грань срывает любые маски. Поэтому люди, попадая сюда, меняются.
– А ты почему не изменился?
– Потому что собаки везде одинаковы. Они никогда ни перед кем не притворяются, не прячут свое истинное лицо… то есть, морду.
– Но ведь я же не…
– Зеркало в ванной, - кротко сказал Роки и зажмурил хитрые черные глаза.
Макс стоял в ванной комнате и безуспешно пытался прийти в себя. Увиденное поразило его до глубины души. Он представлял, как бы появился в своем истинном облике в универе, в магазине, в кафе, и нервно хихикал. Зеркало отразило незнакомого смуглого юношу с серебряными волнистыми волосами, спускающимися ниже плеч. Глаза удлинились к вискам и стали изумрудно-зелеными, черты лица сделались тоньше, уши почему-то заострились. Стильный клубный пиджак превратился в коричневый кафтан странного фасона, драные по последней моде джинсы - в плотные штаны до колена. На ногах вместо любимых кедов-'старов' красовались мягкие кожаные сапожки.
– Так я эльф, что ли?
– Ты волшебник из рода Зеленых, - ответил незаметно подкравшийся Роки, - Пошли спать уже, эльф-переросток.
В большой спальной комнате Макс улегся на широкую мягкую кровать, укрывшись легким и теплым пуховым одеялом. Роки удобно устроился у него в ногах. В доме стояла уютная тишина, нарушаемая лишь заливистым храпом пса. Окна были плотно закрыты зелеными шторами, создававшими полную темноту, в которой умиротворяюще светился изумруд. Несмотря на издаваемые Роки звуки, Макс моментально провалился в сон.
Глава 4.
Иришка сидела на краю кровати и расчесывала длинные черные волосы. Густые блестящие пряди плавно текли из-под расчески, становясь идеально гладкими. Девушка ласково улыбнулась, откинула волосы назад, потянулась к Максу и поцеловала его в щеку. Пахло от нее как-то странно, а поцелуй был почему-то очень мокрым. Потом Иришка уткнулась холодным носом ему в ухо и сказала:
– Гав!
Макс открыл глаза и завопил. Вместо милого девичьего личика над головой нависала курносая, радостно оскалившаяся морда.
– Чего орешь? - обиделся Роки, - Вставать пора, позавтракаем да пойдем по холодку.
– Зачем ты меня разбудил, чудовище? И который час?
– Солнце уже встало.
– Я не могу так рано просыпаться, я сова!
– Да хоть дятел! Если хочешь здесь выжить, придется научиться. Черная, в отличие от тебя, времени не теряет. Нам пора идти.
Пришлось подниматься и плестись в душ, а потом на кухню, проклиная по пути все приключения на свете. В большом холодильнике нашлись мамины пирожки (когда только успела?), фрукты и йогурт. После завтрака Роки скомандовал:
– Бери мешок и собирай вещи в дорогу.
Мешок оказался подобием ранца, только был сшит из какой-то плотной холстины. Макс под руководством пса уложил туда несколько пачек сублимированной лапши; серебряную фляжку с водой; странного вида покрывало, легкое и тонкое; спички в огромной коробке; вышитый кисет, туго набитый медными, серебряными и золотыми монетами; дорожную аптечку с полным набором необходимых медикаментов (ах, мама, мама!); какие-то пожелтевшие от старости бумажки, перетянутые тесьмой; и мешочек с чем-то трудноопределимым и довольно вонючим. В результате ранец заполнился меньше, чем наполовину.
– Роки, может, есть мешок поменьше? В этом осталось очень много места.
– Это для меня.
– Погоди, ты хочешь сказать, что я должен не только переться невесть куда, но и еще тащить на себе твою двадцатипятикилограммовую тушу?!
– Ну, не все же время, а только когда я устану. У меня короткие лапы, собаки породы бостон-терьер выведены для красоты, а не для долгих прогулок.
– Да уж, красота неописуемая! - восхитился Макс, критически оглядев курносую морду, огромные треугольные, стоящие торчком уши и мощное, крепко сбитое неуклюжее тело, уверенно попирающее землю кривыми короткими лапами.
Между тем, пес порадовал еще одной новостью:
– К тому же, мы будем проходить Змеиное болото. Ведь ты не хочешь, чтобы меня укусила гадюка?
Спорить с нахальным животным было бессмысленно. Макс закинул мешок на плечо, вышел из дома и замер на крыльце.
Солнце только поднялось над горизонтом и озарило Тихую лощину нежным утренним светом. На траве переливались хрустальными бусинками капельки росы, в каждой из которых отражалось голубое небо, росшие вокруг дома цветы доверчиво тянулись навстречу первым теплым лучам. Из леса доносились голоса птиц, приветствуя прозрачную свежесть раннего утра. На душе стало легко и радостно, вчерашние монстры казались не более чем дурным сном, ночным кошмаром из тех, которые случаются после напряженного, тяжелого дня.
– Чего застыл? Пошли уже! - Роки, успевший обежать вокруг дома и задрать лапу на пару кустов, выжидательно смотрел на Макса, - Налюбуешься еще на природу, дитя каменных джунглей!
– Куда мы идем, ты можешь точно сказать? - спросил Макс, спускаясь с крыльца и шагая за бодро скачущим псом.
– Тебе же камни надо собрать. Вот и пойдем по резиденциям всех Носителей. Ближайшая - Красная, а там и Голубая недалеко. Главное, успеть первыми.
– А что будет, если не успеем?
– Черная знает о пророчестве, значит, будет пытаться завладеть камнями и уничтожить их. Если ей это удастся, окно во Мрак никто не сможет закрыть.
– И что тогда?
– Вторая грань погибнет, все живущие в ней, тоже.
За разговором они пересекли Тихую лощину и вошли в лес. Сегодня он уже не казался таким устрашающим: яркое утреннее солнце, проникая сквозь макушки деревьев, освещало тропинку, которую нашел Роки, и отбрасывало на нее легкое кружево теней. Пушистые ели то и дело перемежались другими деревьями. Весело свистали птицы, куда-то спешил, пыхтя, еж, а рыжая белка долго провожала путников, перепрыгивая с дерева на дерево и ожесточенно вереща. Роки бежал впереди, время от времени обнюхивал тропу, звонко кого-то облаивал и почтительно здоровался со встречными барсуками.
