Она бежала впереди меня. Я поднимался по склону вслед за ней, кусты цеплялись за мою одежду, ноги то и дело попадали в ямки, скользили по камням. Во рту пересохло. Ночь выдалась холодная, но я продирался сквозь низкорослые кусты, не обращая внимания на пыль, которая мешала дышать.
На мгновение мне удалось ее увидеть, но тут же вокруг нее сомкнулись высокие травы, и она скрылась из виду. Все замерло, мир словно погрузился в безмолвие. И я не знал, куда идти. На темном небе сияла луна, у меня за спиной сверкали огни Гейлтона. Я сделал глубокий вдох, затем закрыл рот, стараясь дышать тихо, чтобы оставаться неслышным. А потом я двинулся вперед, медленно, осторожно, шаг за шагом. Я не убирал ветки, попадавшиеся на пути, я их обходил. Я плыл сквозь траву, раздвигая ее телом, а не продираясь через высокие заросли. Я старательно переносил вес своего тела с одной ноги на другую. Что она мне говорила?
Ну что же, хорошо. Я – ночь, гладкая, черная и беззвучная. Я остановился под нависшими над землей ветвями дуба. Его листья застыли в неподвижном воздухе. Я открыл глаза как можно шире, пытаясь уловить побольше скудного света. Потом медленно повернул голову и сделал вдох ртом, чтобы уловить ее запах. Где она, куда ушла?
Неожиданно я почувствовал тяжесть, словно сильный мужчина прижал руки к моим плечам, а затем резко отскочил в сторону. Я быстро развернулся, но это была кошка. Она упала на меня, точно листок с дерева, а затем спрыгнула на землю и спряталась в высокой траве и листьях под деревом. Прижав брюхо к земле, она взглянула на меня и отвернулась. Тогда я присел рядом.
– Куда, кошка? Куда она пошла?
После гортанного голоса моей возлюбленной, мысли кошки отзывались в моем сознании ласковым мурлыканьем. Я был к ней привязан, но слышать ее мысли в тот момент, когда я мечтал о своей любимой, казалось мне невыносимым. Я осторожно отодвинулся и попытался не обращать внимания на ее обиженные протесты.
– Здесь, – выдохнул я. – Я знаю, она где-то рядом. Но где?
Кошка беззвучно исчезла из виду. Я не знал, куда она ушла. Она превратилась в ночь, растворившуюся в ночи. У меня возникло ощущение, будто я пытаюсь увидеть воду, которую кто-то вылил в ручей. Я вздохнул и собрался последовать за ней, не физически, а всем сердцем. Отбросив страх, я открылся кошке.
Она неожиданно вернулась, выйдя из тени и превратившись в более густую тень на фоне черной ночи. Она прижалась к моим ногам.
– Да. Мы охотимся, мы ищем женщину, любовь моя.
Она полезла вверх по стволу дуба.
Я понял, что она делает, и понимал: она хочет, чтобы я последовал ее примеру. Я попытался. Бросился к дубу, но его ствол оказался слишком толстым, моим пальцам без когтей было не за что уцепиться. На мгновение я прижался к дереву, но забраться наверх не мог. Я соскользнул вниз, ломая ногти и путаясь в одежде, дерево не желало мне поддаваться. Я уже слышал приближение хищника. На меня накатило новое ощущение, которое мне совсем не понравилось, – я стал дичью. Ладно, нужно найти другое дерево. Я повернулся и побежал, уже не стараясь оставаться незамеченным, сейчас мне важнее всего было двигаться как можно быстрее. Но подходящего дерева отыскать не удалось.
Тогда я помчался вверх по склону. Некоторые хищники, например медведи, не в состоянии быстро бегать по склонам холмов. Если это медведь, я легко от него уйду. Кто еще мог осмелиться охотиться на нас? Еще один дуб, молодой, с низко нависшими над землей ветвями, звал меня. Я бросился к нему, подпрыгнул и ухватился за нижнюю ветку. Но едва я успел подтянуться на ней, как мой преследователь добрался до подножия дуба. Я совершил ошибку. Рядом не оказалось ни одного дерева, на которое я мог бы перепрыгнуть. А те, что росли рядом, были тонкими и ненадежными. Я оказался в ловушке.
Рыча, я посмотрел вниз, на своего врага. И заглянул в собственные глаза, которые смотрели в мои глаза, которые смотрели в мои глаза, которые смотрели в мои глаза…
Я резко сел на кровати, неожиданно проснувшись. Моя рубашка намокла от пота, во рту пересохло. Я скатился с кровати и несколько мгновений стоял, пытаясь сориентироваться. Где окно? Где дверь? И тут я вспомнил, что нахожусь не в своем домике в лесу, а в чужой комнате. Я прошел в темноте к тазику для умывания, взял кувшин и принялся пить тепловатую воду. Потом зачерпнул рукой остатки воды и протер лицо. Работай, голова, приказывал я своему спутанному сознанию. Прошло некоторое время, и я сообразил: Ночной Волк загнал принца Дьютифула на дерево где-то среди холмов за Гейлтоном. Пока я спал, мой волк нашел принца. Но я боялся, что Дьютифул тоже о нас узнал. Что ему известно про Скилл? Знает ли он, что я установил с ним связь при помощи магии Видящих? Но уже в следующее мгновение я забыл все свои вопросы. На меня обрушилась головная боль, сродни вспыхнувшей в небе молнии, которая возвещает начало страшной бури, и я повалился на колени. А у меня нет ни грамма эльфовской коры!
Может быть, у Шута есть.
Только эта мысль могла заставить меня подняться на ноги. Я с трудом на ощупь нашел дверь и ввалился к нему в комнату, где царила ночь, если не считать тлеющих углей в камине да факелов, горящих снаружи, чей неровный свет падал через окно. Спотыкаясь, я добрался до кровати.
– Шут? – тихонько позвал я, отметив, какой у меня хриплый голос. – Шут, Ночной Волк загнал Дьютифула на дерево. И…
Слова замерли на губах. Сон заставил меня забыть о том, что произошло в этой комнате перед тем, как я ушел. А что, если на кровати лежат двое, а не один? Рука в темноте отбросила одеяло, и я увидел, что огромную постель занимает только один человек. Шут перевернулся на бок, увидел меня и резко сел, тревожно нахмурившись.
– Фитц? Ты ранен?
Я тяжело опустился на край кровати и прижал руки к голове, пытаясь унять боль, которая, казалось, вот-вот разорвет мой череп на части.
– Нет. Да. Скилл. Но у нас нет времени. Я знаю, где принц. Он мне приснился. Он вышел на ночную охоту с кошкой, в холмах за Гейлтоном. Потом кто-то начал нас преследовать, и кошка забралась на дерево, а я… принц полез на другое. И тут он посмотрел вниз и увидел Ночного Волка. Волк загнал его на дерево, где-то среди холмов. Если мы отправимся прямо сейчас, мы его
