Судьба Шута

Я восхитился тем, как легко он все проделал, но уже в следующее мгновение Олух меня почувствовал и вышвырнул из своего сна. Мне там не было места. Но, прогнав меня, он одновременно помог мне обрести форму, вернул мне самого себя, и я вдруг услышал радостный крик Дьютифула:

Фитц! Вот ты где! Мы думали, что потеряли тебя.

Почему ты нас предал? Что ты наделал? Где девушка? — вмешался Чейд.

Неттл в порядке. Я ее починил. А сейчас починю и его, – спокойно и деловито заявил Олух.

И бесцеремонно засунул меня назад в мое тело.

Тяжело дыша, я лежал на полу ледяного туннеля. Когда мне удалось наконец открыть глаза, оказалось, что весь мир окрашен в черный и красный цвет. В следующее мгновение я сообразил, что смотрю на огонь в котелке, а кувшин с порошком лежит около моей руки. Я отполз подальше от пламени, и он откатился в сторону. Думать о чем-нибудь у меня не было сил. Где-то вокруг, внутри и подо мной разговаривали драконы, и их слова громом отзывались во всем моем теле. Мне совсем не хотелось в этом участвовать, ведь я чудом остался в живых, после того как попытался позвать дракона. Собрав остатки сил, я встал на колени, постаравшись убедить себя, что смогу выбраться из туннеля на четвереньках.

А дальше произошло сразу три события. Я услышал голос Дьютифула, который звал меня от выхода из туннеля; лед у меня под руками треснул и зигзагом устремился навстречу рассвету; а в мое сознание ворвалась Бледная Женщина. Она обладала Скиллом. Я это знал, и мне следовало быть осторожнее. Она смотрела мне в душу бесцветными глазами и окутала своей ненавистью. Ее слова прозвучали точно звонкая пощечина.

Ты сделал выбор, бастард-король. Ты выбрал дракона и отказался от своего Любимого. И тебе суждено жить с этим выбором. И ему тоже. По крайней мере некоторое время. Пока я не покажу тебе плоды твоего решения.

И она исчезла, оставив меня с ощущением, будто меня облили помоями с головы до ног. Такая ненависть и злоба не имеют границ, и я понял, что она заставит Шута терпеть невыносимые муки, пока он окончательно не лишится рассудка. Я без сил повалился на пол, не в состоянии сдвинуться с места. И снова я почувствовал едва различимое движение внизу под собой и услышал пронзительные жалобы льда. А потом наступила тишина. Больше всего на свете мне хотелось погрузиться во чрево ледника, как это сделал Айсфир, и найти там свою смерть, но, подняв голову, я увидел Дьютифула, который стоял около меня на коленях и тряс за плечо.

– Вставай, Фитц. Вставай! Нужно отсюда выбираться. Дракон начал шевелиться, и лед ломается. Он может на нас обрушиться. Вставай.

Не дождавшись, пока я сдвинусь с места, он схватил меня за воротник и вытащил из туннеля к людям и миру света.

XXIV ПРИКАЗ ТИНТАЛЬИ

И когда пастух, ставший воином, устал от безнадежных попыток пронзить неуязвимую шкуру дракона своим клинком, он отошел от него, обливаясь потом и задыхаясь. Но, немного отдышавшись, он снова бросился в атаку с криками, что все равно отомстит существу, сожравшему его стадо.

При этих словах сытый дракон проснулся и медленно, точно утреннее солнце, выползающее на небо, поднял голову и открыл глаза. Он посмотрел на человека и его меч, и в его огромных зеленых глазах закружились вихри. Кое-кто говорит, будто они напоминали могучий водоворот, и они поглотили душу Хердерсона, утянули ее в свои глубины, и он стал рабом дракона. Другие же утверждают, что Xердерсон без страха выдержал взгляд дракона, но когда он вдохнул воздух, который выпустил из своей глотки дракон, воин покорился чудовищу. Настоящих свидетелей этого не было, потому что те, кто собрался посмотреть, как Хердерсон попытается прикончить дракона, стояли очень далеко, на самом краю выпаса.

Но, так или иначе, дракон похитил сердце человека. Неожиданно Хердерсон отбросил в сторону свой щит и клинок и крикнул: «Прости меня, о изумрудный, о живое воплощение драгоценностей, пламени и самой истины! Когда я подошел к тебе, я еще не знал, сколь велико твое могущество. Прости меня и позволь вечно служить тебе и прославлять тебя!»

Сказание о слуге дракона.

Мир вокруг меня был ослепительно белым и очень холодным. В конце концов мне удалось встать на ноги, и я даже вспомнил, что нужно делать, чтобы передвигать их. Откуда-то появился Баррич и схватил меня за руку. А потом Дьютифул, Баррич и я, спотыкаясь и скользя, поспешили в первых лучах рассвета к палаткам. Я увидел, что Чейд практически бежит к нам вверх по склону. На приличном расстоянии от него медленно шел Олух. За ним следовали Лонгвик и оставшаяся стража. Обладатели Уита, одетые кое-как, вывалились из своей палатки и теперь стояли на снегу, что-то кричали и показывали на холм, одновременно натягивая плащи и сапоги. Воины Хетгарда остановились поодаль и молча кивали друг другу, словно с самого начала ждали, что им уготована именно такая судьба.

Первая попытка Айсфира вырваться на свободу вызвала небольшое землетрясение, но он продолжал сражаться со льдом, и мы поспешили поскорее убраться подальше от ямы. У нас за спиной дракон изо всех сил старался выбраться из своей ледяной темницы. Лед трещал и жалобно стонал, во все стороны летели осколки, но Айсфир явно терял силы, и каждая новая попытка была слабее предыдущей. Когда мы добрались до середины склона, все стихло. Мое восприятие дракона через Уит оставалось очень четким, но я чувствовал, что он истратил все силы и находится на грани между жизнью и смертью.

– Вот будет забавно, – задыхаясь, сказал я Барричу и Дьютифулу, – если после стольких лет, проведенных в поисках смерти, он умрет, сражаясь за свою жизнь.

– Мы все умираем, сражаясь за свою жизнь, – фыркнул Баррич.

– Что произошло? – потребовал объяснений Дьютифул. – Почему ты разбудил его? Порошок Чейда не сработал? Почему ты передумал его убивать?

Прежде чем я сумел ему ответить, к нам подбежал Чейд. Мой старый наставник бросился ко мне, дрожа от ярости.

– Как ты мог? – Его голос звенел от возмущения. – Как мог предать собственную кровь? Тебя послали убить дракона. Какое право ты имел принимать другое решение? Как мог пойти против интересов своей семьи?

– Я не предавал интересов своей семьи. Я пожертвовал Шутом ради династии Видящих, – сказал я ему. Я произнес эти страшные слова вслух при свете начинающегося утра, и вдруг впервые до конца осознал, что они означают. Мне пришлось перевести дыхание, прежде чем я смог продолжать. Я сказал уже гораздо тише: – Она наблюдала за нами, дергала за веревочки, как марионеток, пока мы не забыли про нее. Да, Бледная Женщина желает дракону смерти. Возможно, если бы мы его убили, она бы вернула нам Шута, но лишь для того, чтобы он увидел, как рушатся его надежды. Чтобы он стал свидетелем конца династии Видящих.

И не обращая внимания на то, что нас могут услышать, я привел Дьютифулу и Чейду свои доводы. В наступившей тишине я чувствовал, что они обдумывают мои слова. Да, они приняли и оценили мою правоту.

– Я помешал тебе сдержать слово, – сказал я Дьютифулу. – И ты лишился невесты. Но я не сожалею об этом. Боюсь, в противном случае ваш брак был бы заключен на крови и не принес бы в мир ничего, кроме крови и смерти. Мы же выбрали жизнь – по крайней мере на некоторое время. Жизнь дракона. И возможно, более надежный мир между Шестью Герцогствами и Внешними островами, чем тот, который мы могли получить после смерти Айсфира.

– Красивые слова! – возмущенно вскричал Чейд. – Но ты сам не понимаешь, что ты выбрал! Как, впрочем, и я. Если это существо вырвется на свободу, выберет ли оно жизнь, наши