– Молли меня не волнует. Я просто не пойму, почему мы должны в тоске глядеть на луну, пока Герд будет шикарно проводить время?
– Значит, все-таки Молли.
Они отправились в квартал красных фонарей.
Сначала они с трудом ориентировались. Вокруг было темно, уличные фонари притушены. Первый же дом, куда они зашли, был так переполнен, что им пришлось бы долго ждать своей очереди, и они решили уйти отсюда.
– Мальчики, приходите через час, места будут, – крикнула им вслед мадам.
– Слишком долго ждать, – ответил Штолленберг, ухитрившись не покраснеть.
– Ты, похоже, здорово озабочен.
Тайхман удивился, как сильно подействовали на Штолленберга несколько бокалов красного вина. У следующего дома стояла группа моряков торгового флота – им удалось прорвать блокаду, объяснили моряки. Они только что прибыли из Южной Америки и намеревались поправить здоровье.
– Хорош хвастаться, – сказал Тайхман.
– А кто хвастается? Мы дважды уходили от английских эсминцев – дважды.
– Должно быть, это были очень тихоходные эсминцы, – заметил Тайхман.
– Скажешь тоже. Приходилось давать полный ход. Один из эсминцев открыл по нас огонь, но не попал.
– Ваше корыто, должно быть, слишком маленькое, чтобы в него можно было попасть, – усмехнулся Тайхман.
– Заткни свою глотку. Судно большое, но тоннаж засекречен.
– Небось какая-нибудь шлюпка, – гнул свое Тайхман. – Такая малюсенькая, что англичане ее даже не заметили, а стреляли просто так, чтобы проверить свои пушки.
– Ты называешь танкер в 12 000 тонн шлюпкой?
– Ого. А ты говорил, что тоннаж засекречен.
Не дожидаясь начала драки, Тайхман и Штолленберг двинулись дальше.
– Если ты будешь нарываться на драку с каждым встречным, – заметил Штолленберг, – то мы никогда не закончим свое дело.
В следующем доме они уселись за маленький столик. Девушки работали наверху, и, когда одна из них спускалась, ее тут же перехватывал кто-нибудь из посетителей. Штолленберг заказал два стаканчика шнапса. Когда их подали, оказалось, что это двойные порции.
– Дороговато будет, – заметил Тайхман.
– Я плачу.
– Только за выпивку?
– Нет, за все.
Немолодая женщина без двух передних зубов переходила от столика к столику, убеждая господ немного потерпеть – с минуты на минуту должны появиться две очень интересные девушки.
Чтобы посетители не скучали, в зале появилась обнаженная танцовщица. Но она была недоступна. Женщина без передних зубов с извинениями пояснила, что контракт с этой девушкой предусматривает только танцы, что она состоит в законном браке и довольно обеспечена.
Штолленберг заказал еще шнапса.
И снова им подали двойные порции.
– Я не заказывал двойные.
– А у нас здесь только такие, – ответил официант.
– Я не против, – сказал Тайхман.
Штолленберг опрокинул рюмку.
– Я думаю, с выпивкой дело пойдет легче, – ухмыльнулся Тайхман.
Мимо их столика прошла миленькая девушка и улыбнулась им, но ее заграбастал посетитель средних лет, который пришел раньше.
– А они ничего, – заметил Штолленберг.
– Эта девушка улыбнулась не тебе, а мне. – Тайхман проглотил свой шнапс. – У тебя, должно быть, плохо с глазами.
– А вот и профессионалки…
Прибыло подкрепление. У одной из девушек было расплывшееся тело, похожее на губку, огромные ляжки и торчащие колени. Ее напарница – сплошные кожа да кости.
– Я беру блондина, – сказала толстуха и уселась на колени к Штолленбергу.
Настоящая бочка, подумал Тайхман и не смог удержаться от смеха, увидев выражение лица Штолленберга. Тот неподвижно сидел на своем стуле.
– Я думаю, у тебя давно уже никого не было, – сказал Тайхман.
– Разве так приветствуют даму? – спросила губка.
– Это возмутительно, просто возмутительно, – завопил один из посетителей. – Я пришел раньше этих молокососов.
– Евгений, не ори так громко, – одернула его губка. – А то у тебя будут проблемы с Луняшкой.
Из-за бара появился гигант с огромным пузом, лысой головой и крохотными ушками, торчащими как ручки у кастрюли.
– Эй, Луняшка, ты там полегче, он уже поддатый, – произнесла губка.
– Господин, – принялся увещевать беспокойного клиента Луняшка. – Это уважаемое заведение, и на нас никогда не жаловались, поэтому попрошу вас вести себя прилично.
– 3-заткнись! – взревел Евгений. – Ты, жопа с ушами!
– Я, пожалуй, проигнорирую это замечание, – сказал Луняшка.
– Евгений, спокойно, – вмешалась губка, а Луняшке добавила: – Он потом перед тобой извинится.
Луняшка скрылся за стойкой.
Евгений еще раз назвал это возмутительным.
– Успокойся, Евгений. Мы с этими мальчиками мигом закончим, и тогда настанет твоя очередь, – пообещала худышка.
Они запросили десять марок.
– Да вы спятили, – заявил Тайхман.
– Сегодня большой наплыв посетителей, поэтому цены соответствующие.
– Да у нас и денег-то таких нет, – поддержал приятеля Штолленберг.
– Ну ладно, так уж и быть, девять.
– Пятерка, и ни пфеннигом больше, – отрезал Тайхман.
– Мы так дешево не обслуживаем.
– Пять марок – это куча денег.
– Ладно, пойдет. Вы хорошие мальчики. Да и для начала неплохо. Как ты считаешь, Мариан?
– Сюда входит и стоимость выпивки, – произнес Тайхман.
– Бог ты мой! Может, ты хочешь, чтобы мы заплатили еще и за то, чтобы вы пошли с нами наверх? – завопила худышка.
– Девчонки, не шумите. Это же новобранцы, у них денег-то почти нет, – сказал пожилой моряк с торгового флота.
– Мы с флотилии тральщиков, – уточнил Тайхман.
– Это хорошо, ребята. Сейчас война, так что не важничайте, берите то, что можете взять. Я заплачу за вашу выпивку. Так что все в порядке.
– Спасибо, дружище, – сказал Тайхман. – У нас действительно с деньгами туго. Мы еще не были…
– Забудьте об этом.
Тайхман и Штолленберг встали. Тайхман подумал, что ему было бы гораздо лучше без подарка профессора, и попытался запихнуть пакет в карман.
– Чего это у тебя там?
– Это подарок тебе, – сказал Штолленберг, которому тоже надоело таскать с собой пакет.
Девицы развернули сверток.
