и успел накинуть за собой крючок. Спустя мгновение в дверь громыхнул брошенный наркотом булыжник.
Дом был обширным и добротным, но не приспособленным к долгой осаде. И если входная дверь оказалась достаточно прочной, о чём свидетельствовали безуспешные попытки наркота выбить её, то на окнах не имелось ни решёток, ни внутренних ставен.
В считаные минуты обежав все комнаты, Ваня убедился что телефон здесь отсутствует. Зато на стене спальни висело охотничье ружьё, а рядом с ним патронташ.
Двухстволка была чересчур тяжела для Вани, но он всё же сумел зарядить её, взвёл курки и, повесив патронташ через плечо, вышел на кухню, из окна которой открывалась широкая панорама Илюхиной усадьбы.
Наркот в растерянности топтался возле крыльца, не решаясь в отсутствие хозяина предпринимать какие-либо радикальные действия. Свиньи, покинувшие незапертый хлев, всем стадом рылись на огородных грядках. Илюхи видно не было – то ли он находился в бессознательном состоянии, то ли вообще отдал богу душу, о чём Ваня, кстати говоря, ничуть не жалел.
Мастиф, потерявший своего обидчика из поля зрения, выбрал новую жертву и теперь, готовясь перейти в решительное наступление, рычал на наркота.
Ваня, получивший некоторую передышку, сожрал кусок колбасы, оставшийся на столе после вчерашнего застолья, и прикончил недопитую бутылку пива. Настроение сразу улучшилось.
Имея в руках оружие, да ещё на сытый желудок, Ваня мог диктовать похитителям свои собственные условия. Лишь бы только судьба, дезориентированная кознями бетила, не нанесла ему новый удар.
Со стороны хозяйственных построек вихляющейся походкой приближался Илюха. Чтобы укокошить такого здоровяка, бытового напряжения оказалось явно недостаточно. Тут требовалась как минимум тысяча вольт.
Тем не менее выглядел Илюха неважно. Одной рукой он держался за правую сторону живота, другой за пах. Очевидно, именно там находились его наиболее пострадавшие органы. Физиономия громилы судорожно дергалась, словно бы в лицевых мышцах продолжал пульсировать переменный ток. Внешний вид галифе наводил на мысль, что туда опорожнился не только мочевой пузырь, но и кишечник.
Наркота, к этому времени оказавшегося как бы между двух огней, появление приятеля очень обрадовало. Примерно те же чувства испытывал и мастиф, сразу завилявший хвостом.
– Где он? – дрожащей рукой поглаживая пса, осведомился Илюха.
Косясь на окно, в котором маячил Ваня, наркот ответил:
– В доме закрылся. Твоё ружьё у него.
– Ерунда, – заплетающимся языком промолвил Илюха. – В патронах утиная дробь. Насмерть не убьёт.
– Если издали, может, и не убьёт, а в упор – верняк, – возразил осторожный наркот. – В упор такая дробь страшнее картечи.
– Думаешь, выстрелит?
– Даже не сомневаюсь! Парнишка, похоже, отчаянный.
– Ничего, эта отчаянность ему боком вылезет, – пообещал Илюха. – Представляешь, электрическую линию ко мне подключил! Прямо к пузу. Чудом коньки не отбросил… И усрался, и уссался, и даже спустил. Нет, такое прощать нельзя.
– Ты бы сначала обмылся, – посоветовал наркот. – В обосранных штанах особо не повоюешь.
– За это не переживай. Я уже в полном порядке. Мне хряк Боря жопу вылизал. С удовольствием, между прочим… – В словах Илюхи звучал упрёк, словно бы жопу ему должен был вылизывать не кабан, а ближайший приятель.
В это время осмелевший от пива Ваня показал своим похитителям кукиш. Илюха в запале рванулся вперёд, и бывший заложник, заранее приоткрывший оконные створки, пальнул из правого ствола ему под ноги.
Отдача отбросила малыша чуть ли не к противоположной стене, но, когда он, превозмогая боль в зашибленном плече, поспешно вернулся на исходную позицию, вся троица – и Илюха, и наркот, и мастиф – дружно улепетывала под защиту сложенной возле бани поленницы.
Таким образом, первая атака была успешно отбита, хотя враги находились так близко, что Ваня даже мог слышать их разговоры.
– Нахрапом его не возьмешь, – констатировал наркот. – Ты здесь покарауль, а я за подмогой смотаюсь. Крутые ребята с парочкой стволов его быстро угомонят.
– Не надо, – отозвался Илюха. – Лучше я дом подожгу. Пусть изжарится, шпанюк!
– Неужто собственного добра не жалко! – ахнул наркот.
– Добра я ещё наживу. Но если этот змеёныш на волю вырвется, мне до конца своих дней тюремные щи хлебать. Сам знаешь, сколько судимостей имею… Впаяют на полную катушку. Да и тебе кичмана не миновать.
– А если с ним договориться? – предложил наркот. – Откупного дать?
– Сколько? – недобро усмехнулся Илюха. – Те же самые сто тысяч?
– Ну не сто, конечно, а поменьше… Тысяч двадцать, например. Кто же от шальных денег откажется?
– Нет, ни хрена он не получит! – тоном, не терпящим возражений, заявил Илюха. – Я из него кровь выпью, а потом чучело сделаю! Так и быть, езжай за подмогой. Вези ребят со стволами…
Однако ребята со стволами явились сами, о чём возвестил скрип калитки, испуганный вскрик наркота и злобное рычание мастифа. На Ванину радость, среди ребят, одетых в милицейскую форму, была и девушка, выделявшаяся не только светлыми русалочьими волосам, но и завидной статью.
– Кто стрелял? – направив пистолет в сторону поленницы, выкрикнул коренастый мужиковатый капитан, наверное, местный участковый. – Твои художества, Ершов?
Хозяин усадьбы ещё не успел ничего ответить, как с тыла, распугав свиней, появился Цимбаларь, в руках которого огнестрельное оружие выглядело столь же органично, как шипы на розе или шпоры у петуха.
Илюха и наркот, понурив голову, вылезли из-за поленницы. Руки они подняли, даже не дожидаясь особого распоряжения. Мастиф продолжал огрызаться, но, инстинктивно понимая безнадёжность ситуации, жался к ногам хозяина.
– Значит, это та самая собачка, которая тысячу долларов стоит? – с сомнением произнесла Людочка. – Лично я бы за неё и ломаного гроша не дала. Особенно сейчас.
– Это почему же? – глядя исподлобья, осведомился Илюха. – Загадками говоришь, дамочка.
– Сиротой собачка останется. Её ведь вместе с вами в следственный изолятор не посадишь…
Ваня, вдруг почувствовавший необоримую слабость во всех членах, выронил ружьё и сполз под стол.
Едва они покинули негостеприимную усадьбу Илюхи Ершова, где уже полным ходом шёл обыск, Ваня честно признался:
– Не верил, что вы меня отсюда вытащите.
– Это ты ей спасибо скажи. – Сидевший за рулем Цимбаларь кивнул на Людочку.
– Не преувеличивай! – возразила она. – Моя заслуга лишь в том, что я успела записать на диктофон почти весь разговор с похитителем. Потом в нашей акустической лаборатории
