Джек распрямил плечи и шагнул вперед:
— Нет.
Он повел остальных по коридору, потолок которого высотой не уступал дверям, а освещался коридор сверхъестественным мерцанием рун, выбитых на стенах футах в десяти над головой у идущих.
— Опять эльфийский, — сказал Берт.
Коридор перешел в пещеру, стены которой напоминали медовые соты: в каждом отверстии лежали книги, артефакты, а иногда золото и драгоценности.
— Эй? — позвал Туммлер. — Есть кто?
— Добро пожаловать, — прокатился по пещере низкий призрачный голос. — Надеюсь, вы пришли на чашку чаю, ведь других визитеров я здесь больше не принимаю. Иначе, — продолжал голос, — мне придется убить вас всех.
Глава 8. Приглашение на чай
Казалось, даже свет эльфийских рун потускнел, когда огромный красный дракон поднялся на лапы и двинулся к спутникам из темной глубины пещеры.
— Мое имя Самарант, — промолвил чудовищный красный зверь, — а те, кого вы видите, отклонили мое приглашение и предпочли ему сокровища. Итак, Сыны Адама, выбор за вами. Вы выпьете со мной чаю или хотите ограбить меня и умереть?
— Вы серьезно? — вытаращил глаза Джек. — Чаепитие или смерть? Конечно же, мы выберем чаепитие. Какой дурак предпочел бы смерть?
— Бьюсь об заклад, это студни из Кембриджа, а, мастер Чарльз? — подмигнул Туммлер.
— Несомненно, — отозвался Чарльз.
Каменный пол устилали персидские ковры различных размеров. Самый большой лежал прямо перед друзьями; Самарант жестом указал садиться.
— Это большая честь, — шепнул Берт Джону, когда все расселись полукругом у лап дракона. — С тех пор, как умер старый король, на Архипелаге больше не осталось драконов. Но выпить чаю с Самарантом…
— А что в нем особенного, ну, по сравнению с обычными драконами? — прошептал в ответ Джон, с беспокойством глядя на хозяина пещеры.
— Он самый первый, — ответил Берт. — Самый старый. Первый из драконов Архипелага. Если по правде, то он, возможно, самое древнее существо из всех живущих.
— Может, ты и прав, — с улыбкой сказал Самарант. — Я и в самом деле могу оказаться самым старым. Но время, как вам известно, Сыны Адама, относительно.
Берт покраснел, молитвенно сложил руки и поклонился.
— Я не хотел быть невежливым, Самарант. Для меня, в самом деле, большая честь повстречаться с вами. И, э-э, воспользоваться вашим гостеприимством.
Дракон учтиво склонил голову перед Бертом, затем перед каждым из его спутников, помедлил, дойдя до Жучка, которому он кланялся на секунду дольше и чуть ниже, чем остальным. Жучок, в свою очередь, заметно покраснел.
Самарант распрямился и указал на барсука, который стоял в стороне и улыбался.
— А ты, Дитя Земли, ты присоединишься к нам?
— А то как же, — отозвался Туммлер. — А тех моих любимых печеньков не осталось, а?
Самарант издал звук, напоминающий шум парового двигателя; через секунду друзья поняли, что это был смех.
— Да, — сказал Самарант. — У меня есть лепреконские крекеры. Секунду, я достану.
— Они на самом деле не из настоящих лепреконов[61], - признался Туммлер Чарльзу. — Просто я их так называю.
Дракон возвратился, балансируя серебряным чайным подносом на одной лапе, с коробкой печенья — в другой.
— Госпожа, — обратился он к Эвин. — Не возьмешь ли на себя труд подать чай?
Эвин, было, резко возразила, что она мужчинам не служанка, но тон и манеры дракона были столь уважительны, что она не смогла отказать. Девушка взяла у Самаранта поднос, Джек поднялся, чтобы ей помочь, и забрал печенье.
— Это же печенье к чаю, — озадаченно пробормотал он. — Совсем такое, как у нас дома.
— На Архипелаге есть те, кто торгует с вашим миром, — ответил Самарант, — и они, в свою очередь, торгуют с животными, а те, в свою очередь, — со мной.
— Угум-с, — счастливо пробормотал Туммлер с полным ртом печенья.
— Что вы продаете? — спросил Чарльз. — Драгоценности? Золото?
— И это все, что ты здесь видишь ценного, о Сын Адама? — повернулся к нему дракон. — Лишь богатства Земли?
— Я просто поинтересовался, — отшатнулся Чарльз.
— Знания, — вмешался Берт. — Вы продаете им знания.
— Хмм, — удовлетворенно рыкнул дракон. — Хранитель «Географики» понимает это.
— Это уже второй раз, когда вы даете понять, что знаете меня, — заметил Берт. — Прошу прощения, но мы не встречались прежде? Потому что я уверен, что запомнил бы, уж поверьте.
— Нет, — отозвался Самарант, — но мне интересно быть в курсе того, что творится на Архипелаге, и знать о тех, кто жаждет повлиять на то, что здесь происходит. И поэтому, — продолжал дракон, — расскажите мне, что привело вас сюда, пить чай со старым драконом.
Друзьям потребовалось около часа, чтобы пересказать все, что случилось: начиная от убийства профессора Сигурдссона и заканчивая бегством из Лондона, пророчеством Морганы, битвой с «Черным Драконом» и Великим Советом в Паралоне. Они также рассказали, к величайшему смущению Джона, о его неудаче с переводом различных языков, употребляемых в «Воображаемой Географике», и о том, что им очень нужно перевести ее, что они, возможно, отыщут способ одолеть Зимнего Короля.
Дракон не сказал ничего, просто слушал, иногда прерывая их затем, чтобы наполнить чайник свежим чаем и добавить еще печенья для Туммлера, который без устали жевал.
Когда друзья закончили свой рассказ, Самарнт не сказал ничего, он размышлял. Затем, наконец, заговорил. О прошлом.
— Давным-давно, — начал дракон, — Архипелаг охраняли тысячи драконов. Они заполонили небо. Затем, не так давно, они стали исчезать, пока не ушли все, кроме меня. И единственные упоминания о них остались лишь в мифах, легендах и книгах. — Последние слова он проговорил, внимательно глядя на Джона.
— Мы охраняли границу между Архипелагом и другим миром, огнем и страхом удерживая путешественников, которые приближались слишком близко. Но я не встречал другого дракона уже почти двадцать лет, а люди, подобные тому, кого вы зовете Зимним Королем, обрели власть — люди, способные разгадать секреты Архипелага не для того, чтобы мудро править, а для того, чтобы жестоко покорять.
— Он уже отправил многие земли во Тьму, — сказал Берт, — и по какой-то причине он считает, что «Географика» поможет ему.
— Почему он хочет завладеть «Географикой», мне неведомо, — задумчиво сказал Самарант, — но многое затевается, и если он завладеет книгой, добром для Архипелага это не кончится.
— Так что мы можем сделать? — воскликнул Берт. — Короля нет, нет даже настоящего Парламента, который мог бы дать нам совет. Хуже того: очевидно, Парламента не существовало уже некоторое время, а то, что обман раскрылся, нарушило мир на Архипелаге.
— Да, это проблема, — откликнулся Самарант, повернувшись к Туммлеру. — Что ж, поведай нам, маленькое Дитя Земли, о чем же думали животные?
