одного Христа, а много Христов, потому что каждый век требует святых людей своего типа, поэтому каждый век должен перекрашивать Христа согласно своим ожиданиям. Вот как создаются легенды. Затем другой век налагает свои легенды, и это продолжается постоянно, и вся жизнь становится фиктивной. В конце концов все это становится абсолютной фикцией…
Девственное рождение невозможно, но они были вынуждены сочинить эту ерунду о рождении от девственницы, потому что обычные люди рождаются в результате полового акта. Как же Иисус мог родиться в результате полового акта? Он родился без какого-либо участия секса. Это небиологично. Но после, дователи измышляют эти вещи просто для того, чтобы придать ему вид сверхъестественного существа, отличающегося от o6ычных людей.
Буддисты говорят, что когда рождался Будда, его мать стояла. Буддисты говорят, что когда рождаются Будды, матери всегда стоят. Странно! Почему Будда не мог родиться, когда его мать лежала на спине'— ведь именно так все и рождаются; но Будды должны рождаться по-особому. И что же после этого делает Будда? Он выходит из утробы стоя, спрыгивает на землю, а затем делает семь шагов и заявляет: «Я величайший из величайших!» Это первое, что он делает — сделав семь шагов, Какая чепуха!
Джайны говорят, что их тиртханкары всегда рождаются в касте воинов, кшатриев. Махавира вошел в чрево женщины касты браминов, но это исключение из правила. Вы видите ожидания людей — не только при жизни они будут чего-то ожидать от вас, но даже и перед вашим появлением на свет они будут навязывать свои ожидания! Поэтому они сочинили историю о том, что боги сильно всполошились—ведь этого никогда раньше не случалось. Тиртханкара — джайнский мастер, просветленный мастер — должен рождаться от женщины касты кшатриев, воинов. А кшатрии находились в антагонизме с браминами. И вот Махавира вошел в чрево женщины касты браминов, поэтому боги не могли потерпеть этого.
Когда ему исполнилось три месяца в чреве женщины, они извлекли его оттуда, они вынули его оттуда. По-видимому, это была первая хирургическая операция в мире! Они удалили Махавиру из чрева женщитш- браминки и одновременно удалили другого ребенка из чрева царицы. Ребенка царицы, девочку вложили в чрево женщины-браминки, а на ее место поместили Махавиру. Две вещи были неправильными. Во-первых, тиртханкара должен быть мужчиной; во-вторых, он должен родиться от женщины-кшатрии. Что за ожидания! Какие дурацкие ожидания! Но эти легенды продолжают возникать.
Эти легенды возникают по определенной причине. Ученики и последователи хотят, чтобы их мастер был особенным — особенным по сравнению с обычными людьми, а также по сравнению с другими мастерами. Ты спрашиваешь меня, Сэмбрукс: 'Когда мастер умирает, вокруг него внезапно возникают легенды, люди делают из него каменных или деревянных идолов, костер становится божеством, которому необходимо поклоняться, и делается недоступным простому человеку».
Именно в этом и состоит цель поклонения: сделать человетаким отдаленным, чтобы вы могли только поклоняться ему. Вам не нужно практиковать ничего из того, чему он учил, вам ре нужно пробуждаться от вашего сна. Поклонение может прекрасно продолжаться и во сне; оно не нарушит вашего сна, фактически, оно будет действовать как транквилизатор, успокаивающее средство.
Ты спрашиваешь меня: «Намерение мастера служить нам примером того, чем мы должны и можем быть, отходит на задний план. Почему это явление повторяется вновь и вновь?»
Именно в этом и состоит цель: чтобы оно совершенно отошло на задний план, так чтобы нам не нужно было пытаться, делать усилие достичь вершин. Тогда мы можем мирно спать; никто не нарушит наш сон. Если Будда — человек, если Иисус— человек, и они смогли стать такими просветленными, такими полными света любви и блаженства, тогда мысль о них будет преследовать вас, она не оставит вас. Вас изнутри постоянно будет будоражить мысль о том, что вы тоже должны достичь этого состояния, иначе вы не станете завершенным, иначе вы ее выполните то, что должны выполнить. Вы упускаете благоприятную возможность.
Ты спрашиваешь меня: «Почему это явление повторяется вновь и вновь?» Потому что глупость человеческая остается неизменной.
Последний вопрос.
Наука учит беспристрастному наблюдению, искусство учит пристрастному наблюдению, а религия просто учит наблюдению— ни беспристрастному, ни пристрастному. Ученый должен быть просто зрителем, индифферентным и холодным; благодаря этому он может познать тайны материи. Человек искусства должен принимать участие в природе; оставаясь безучастным, он не познает красоту цветка, луны, заката солнца, облаков. Он должен стать участником, он должен раствориться в реальности. В сфере искусства наблюдатель должен стать наблюдаемым, только тогда он будет способен рисовать, ваять, творить музыку или стихи.
Наука наблюдает извне; искусство входит внутрь вещей. Но религия — это трансценденция: она выходит за пределы науки и искусства. Наука объективна, искусство субъективно Религия ни объективна, ни субъективна, это чистое осознавание, ни холодное, ни горячее. Поэтому я называю ее прохладной. Наука холодна, искусство горячо, религия прохладна.
Но на всех трех планах в равной мере требуется наблюдение; оно только меняет свое качество. Самый низший вид наблюдения— это беспристрастное наблюдение; немного выше искусства, наблюдение с участием; и выше всего просто наблюдение. Но наблюдение — это неотъемлемый феномен; это нить, которая связует науку, искусство и религию.
