иностранных дел Таннером и предложил свою помощь в качестве возможного посредника. Он настоятельно убеждал финнов не допускать войска западных держав в Петсамо или Мурманск, потому что это будет означать продолжение войны и повысит вероятность того, что вся Скандинавия окажется втянутой в конфликт мирового масштаба.
В „войне разговоров“ посол США уведомил Вашингтон, что „следует поддерживать Финляндию до тех пор, пока „политическая ситуация“ не изменится“. Финны задали послу вопрос, не обратится ли он к двум нейтральным государствам, Соединенным Штатам и Италии, с просьбой содействовать мирным переговорам с Советским Союзом. Тот обещал сделать это, но, цитируя старинную финскую поговорку, „посеянная идея… не дала всходов“.
На данном этапе стало очевидным, что споры, предложения и долгие обсуждения будут преобладать по всему миру в кругах хотя и выступающих в поддержку Финляндии, но пытающихся при этом сохранить „нейтралитет“. Эмоции бурлили, и в ряде случаев предлагаемые решения проблемы нависшей над финнами угрозы были весьма нереалистичными. Уинстон Черчилль за завтраком с директором Альпийского клуба предложил собрать группу людей, умеющих кататься на лыжах. „Даже небольшая группа лыжников была бы почти бесценной“, — заявил он.
Создавалось впечатление, что лишь одна держава хранит молчание по поводу этого конфликта, и эта держава — Германия.
ГЛАВА 8
ВОЙНА В ВОЗДУХЕ
На второй день войны находящийся на авиабазе в Иммола капитан военно-воздушных сил Финляндии Эйно Лююкканен проснулся в 5.30 утра, влез в свое меховое обмундирование и через окутанное темнотой летное поле направился к тому месту, где стояли „фоккеры“, накрытые белыми полотнами маскировочной ткани. Они вместе с механиком стянули маскировочную ткань с его самолета, и летчик забрался в кабину. Он проверил пулеметы и ленты к ним, покачал, нажимая на педали, рулем поворота, поработал ручкой управления, наблюдая за элеронами, и подал сигнал механику. Взвыл стартер, двигатель марки „Меркурий“ закашлял, пилот прибавил газ, и мотор запел ласкающим слух глубоким басом. Лююкканен проверил приборы, убрал газ и стал ждать.
Темнота начала понемногу рассеиваться, и вскоре небо на востоке окрасилось желтовато-розовым светом. Внезапно громко зазвонил телефон в дежурке. Поступил приказ организовать постоянное патрулирование двумя истребителями в районе Вуоксенлааксо. Лююкканен возглавил второй патруль, его ведомым был Вик Пюотсия.
Пролетая над Энсо во время второго облета патрулируемого района, Лююкканен заметил два бомбардировщика, направляющихся на северо-восток на высоте примерно 3200 футов. Он подал Пюотсия сигнал к атаке и, дав полный газ, попытался пристроиться в хвост ближайшему бомбардировщику. Противник, заметив финна, резко повернул на юго-восток.
Бомбардировщик маячил перед ним, оставалось 400, 300, 200, 100 ярдов. Держа ноги на педалях управления рулем поворота и не отрывая глаз от прицела, пальцами сжимающей рычаг управления руки Лююкканен нажал на гашетку и увидел очереди трассирующих пуль, полетевших вслед бомбардировщику. Одновременно с этим яркие оранжевые вспышки заплясали перед ветровым стеклом его кабины. Стрелок бомбардировщика открыл по нему огонь. Через мгновение цель полностью преградила ему обзор, и он был вынужден резко отвернуть вправо, чтобы избежать столкновения. Развернув свой „фоккер“, Лююкканен снова сблизился с бомбардировщиком, хотя пулеметчик противника продолжал поливать его огнем.
Находясь на высоте 500 футов, он вдруг заметил несколько крупных предметов, падающих из бомбардировщика. Летчик решил сбросить свой смертоносный груз с целью облегчить самолет, и маленький „фоккер“ затрясло, как соломинку на ветру, от разрывов упавших бомб. Лююкканен еще раз пристроился в хвост бомбардировщику. Немного газа — и вот противник прямо у него перед глазами. Он нажал на гашетку, но пилот бомбардировщика выпустил шасси, замедлив тем самым скорость своего самолета, и Лююкканену тоже пришлось сбросить скорость во избежание столкновения. Он выпустил длинную очередь в правый двигатель с расстояния 50 ярдов; грязно-серый дым сразу повалил из-под кожуха. Самолет закружился на месте, затем застыл в воздухе и вскоре носом вниз рухнул на небольшое поле.
Самолет „СБ-2“ с красными звездами на крыльях стал первым самолетом, сбитым Лююкканеном во время Зимней войны, и сейчас он видел, как экипаж, состоящий из трёх человек, выбравшись из самолета, начал размахивать кусками белой материи.
Финский лётчик был чрезвычайно горд собой и, приземлившись на своей базе, отправился завтракать. Не успел он выпить чашку кофе, как раздался вой сирены — начался налет на аэродром. Атака с бреющего полета десяти самолетов „СБ-2“ всего лишь наделала много шума благодаря неумелому прицеливанию русских пилотов. Большинство бомб упали за пределами летного поля, и лишь одно здание оказалось слегка поврежденным. Финны поднялись в воздух, но только с четвертого захода им удалось сбить четыре бомбардировщика. Появился и первый русский пленный, который неправильно понял сигнал своего командира и, вместо того чтобы сбросить бомбы, выпрыгнул сам. Прыгая с небольшой высоты, он даже не получил повреждений.
После столь бурных событий началась сильная метель, и Лююкканен решил использовать это время для поисков останков своей жертвы. В особенности его интересовали оборонительное вооружение, броневая защита и топливные баки, знакомство со слабыми местами которых могло пригодиться в будущем. Наконец Лююкканен нашёл сбитый им самолет, новую, вероятно прямо с завода, машину, но на её фюзеляже было такое количество пулевых отверстий, что он напоминал сито. Пилот отметил, что фюзеляж имеет толстую броню, но незащищённые топливные баки на крыльях позади двигателей являются ахиллесовой пятой этой модели. Теперь он знал, куда ему целиться в следующий раз.
Что же касается экипажа, то местные жители объяснили, что, когда к русским попытались приблизиться, майор и два старших лейтенанта выхватили свои пистолеты. Завязался бой, и два офицера погибли. Третий выстрелом в голову покончил с собой[25].
Если советские танки, артиллерию и огромное количество солдат безжалостно посылали напролом сквозь ледяные леса Финляндии, где их ждала массовая гибель, точно так же экипажам 3 тысяч русских бомбардировщиков и истребителей пришлось отправляться в приготовленный для них ад. Наспех обученные советские летчики в подметки не годились своим закаленным в сражениях, опытным противникам; вскоре они поняли, что финские пилоты истребителей такие же цепкие бойцы в воздухе, как и их соотечественники из отрядов лыжных патрулей на земле. Хотя русские имели превосходящие по мощи, как называл их Сталин, „моторы в воздухе“, которые они могли использовать против 162 устаревших самолетов финнов, с самого начала стало ясно, что русские будут нести на удивление неоправданные потери[26] . Огонь сил противовоздушной обороны был пугающе точен, но худшим злом были истребители противника. Эскадрильям советских бомбардировщиков вскоре стал внушать стойкую неприязнь вид даже одного финского истребителя, ибо они знали, что его пилот не даст им спуску. Самолеты целыми эскадрильями гибли во время заданий над Финляндией, и ожидавшие их возвращения на базу в Эстонии рядом с Таллином могли только догадываться, что же произошло.
Сталинские „моторы в воздухе“ были внушительными; бомбардировщик конструктора Ильюшина „ДБ- 3“ обладал большой скоростью и мог нести груз бомб весом в тонну на расстояние до 2000 миль. У русских также имелись бомбардировщики Туполева „СБ-2“, получившие прозвище „катюшка“, они были первыми русскими самолетами, сконструированными внутри страны и изготовлявшимися за границей (по лицензии в Чехословакии. —
У их финских противников благодаря политикам, чьи уши остались глухи к рекомендациям Маннергейма, имелось мало самолетов, способных противостоять этой демонстрации силы. За те восемь
