операции были еще недостаточны для получения согласия руководства КГБ на вход наших специалистов в дипломатические представительства ведущих государств-членов НАТО без достаточной гарантии от возможной компрометации нашего участия.
Обсуждая с польскими коллегами возможные объекты, учитывая нашу в них заинтересованность, я склонялся к предложению первую такую операцию предпринять не в столице, а на периферии. Такой важный объект и был нами совместно намечен.
Теперь предстояло тщательно отработать все необходимые меры безопасности. Прежде чем рассматриваать их, кратко опишу выбранный нами объект, назовем его «Гренада».
Трехэтажный особняк старинной постройки с претензией на готический стиль. От центральной двухэтажной части отходили два трехэтажных крыла, завершавшихся остроконечными крышами, производившими впечатление башенных шпилей. Вход в объект располагался в центре и был обрамлен двумя колоннами, подпиравшими крышу. Особняк располагался на тихой неширокой улочке, выходившей на проспект с двусторонним движением. Особняк окружал небольшой сад. Участок огорожен невысоким металлическим забором. Перед усадьбой находился большой городской парк.
В центральной части особняка располагалась приемная. В правом трехэтажном крыле на втором этаже находилась квартира хозяина «Гренады», а над ней — зона безопасности, где работал шифровальщик.
В левом крыле на двух верхних этажах располагались рабочие помещения. На первом, сразу при входе была комната, где постоянно в ночное время дежурил сторож.
Как установили польские коллеги, помещение ЗБ представляло из себя две комнаты, вход в которые был защищен специальными металлическими дверями. Первая комната, очевидно, служила помещением для ознакомления сотрудников «Гренады» с секретными материалами, обработки поступающих почт и подготовки и отправлению своих.
Во второй, судя по тому, как при заселении «Гренады» ее хозяева произвели укрепление пола, можно было предполагать нахождение тяжелых сейфов. Там, вероятно, и работал шифровальщик. Вход в эту комнату мог быть защищен специальными запорами.
Попасть в ЗБ можно было по лестнице в центральной части особняка, так же, как и в квартиру хозяина «Гренады» и служебные помещения третьего и второго этажей.
Польские коллеги изучали обстановку вокруг «Гренады» и наблюдали за режимом работы и жизни ее обитателей последние два года, с тех пор как в ней разместился вновь прибывший хозяин объекта и началась его служебная деятельность.
Имея представление об объекте, мы приступили к рассмотрению плана проведения операции ТФП в течение нескольких ночей, которые могли потребоваться для этого. В плане предусматривалось:
— определение оптимальных сроков, удобных для ТФП, учитывая более или менее продолжительное отсутствие хозяина объекта (отпуск, отъезды из страны или многодневные поездки по стране);
— меры по отвлечению внимания шифровальщика, занятие его вне «Гренады» на время операции на нужное время;
— мероприятия по отвлечению ночного сторожа из «Гренады» на период ТФП;
— тщательное наблюдение за режимом работы сотрудников «Гренады», их поведением во внерабочее время;
— меры на случай возможного вмешательства сотрудников объекта, в первую очередь, исполняющего обязанности главы «Гренады» во время отсутствия хозяина и шифровальщика.
Польские коллеги наметили ряд мероприятий оперативного порядка для того, чтобы по возможности выяснить, какие хранилища, сейфы, замки на них предстоит вскрывать, типы замков на входных дверях ЗБ, наличие охранной сигнализации. Они должны были возможно максимально точно выяснить, какие преграды предстояло преодолевать на пути к сейфам.
Польская служба предусматривала, какие силы нужно будет задействовать на период осуществления операции: подразделение наружного наблюдения, милиции, ГАИ, оперативные возможности для отвлечения внимания «опасных» сотрудников, дипломатов (приглашения в гости, на приемы, в загородные поездки и т. д.).
Можно было бы продолжить этот перечень, но думаю, что уже ясно: подготовительная работа к операции ТФП может продолжаться очень долго, пока не будет достигнута полная ясность в отношении ее безопасного проведения.
Что касается других аспектов, то достичь полной ясности до того, как удалось вскрыть хранилище, открыть сейфы и увидеть, что там находится, нельзя. Риск сработать впустую остается всегда. Но статистика многих десятков операций ТФП, проходивших у меня на глазах, говорит, что такой риск почти полностью исключается при условии правильного выбора объекта.
Но планы, которые мы намечаем при подготовке операции, необходимы, хотя они еще не являются гарантией успеха.
На личном опыте я мог неоднократно убедиться, особенно в Польше и как раз на операциях ТФП, что каким бы ни был совершенным ранее разработанный план, он редко остается неизменным в процессе его выполнения, даже порою в главных его позициях. Детали же его, как правило, определяются уже в самом процессе осуществления плана.
Отсюда не следует, что план вообще излишен или излишна его тщательная заблаговременная разработка. Отнюдь нет. Как раз наоборот, чем тщательнее разработан план и обсуждена каждая мельчайшая деталь, тем легче ориентироваться в возможных конкретных ситуациях. Ведь работа над планом как бы запускает весь механизм нашего мышления на решение поставленного задания, способствуя более уверенным действиям, сообразуясь с возникающей ситуацией.
Это оказывается особенно важным в операциях ТФП, когда крайне ограничено время, жестко определено узкое поле маневра и на исполнителе лежит огромная ответственность за успех дела.
Вторая особенность планирования операций ТФП связана с учетом мелочей. Разведчики- профессионалы прекрасно знают, что в разведке нет мелочей. Многие провалы разведчиков и отдельных разведывательных операций как раз и являлись результатом мелких ошибок, отдельных небрежностей или легкомысленности исполнителя.
Особенно смертельную опасность, как я мог убедиться, занимаясь в ПГУ организацией нелегальной разведки, представляет неучет мелочей для разведчика-нелегала. Ведь его безопасность целиком зависит от того, как скрупулезно и надежно он будет себя вести во враждебном окружении, блюсти все мелочи быта этой чужой среды, избегая чем-либо выделяться из нее, вызвать даже малейшее недоумение.
Кстати, как показало расследование дела Эймса, как раз мелкие небрежности этого агента в обращении с разведывательными материалами, которые он готовил для нас, и послужили решающей причиной, ускорившей его арест.
Специалисты по операциям ТФП должны обладать способностью видеть все мелочи, связанные с их внедрением в чужие хранилища. Без этого качества невозможно было бы обеспечивать принципиальное требование к безагентурным операциям: не оставлять даже мельчайших следов своего пребывания в обрабатываемом объекте.
И еще одно наблюдение о важном для разведчика качестве: умение посмотреть на себя, свои действия со стороны. Критический взгляд на свои действия, как правило, помогает обнаруживать отдельные нестыковки, непродуманность планов, выявляет новые возможности достижения цели. Главное при этом опять же состоит в том, чтобы не упустить каких-то мелочей, которые могут порою решать участь всей операции.
Эти отступления не случайно пришли мне на ум при обсуждениях с польскими коллегами плана операции ТФП в «Гренаду». Именно тогда у нас при осуществлении операции появилось много неожиданных мелочей, а наши первоначальные наметки требовали критической переоценки.
Когда план и все необходимые пояснения к нему были направлены в Центр, там опытные специалисты, уже ранее не раз проводившие аналогичные операции, сделали ряд существенных поправок и дополнений, которые с признанием их обоснованности были приняты польской стороной.
Окончательный план операции «Гренада» предполагал осуществление ее в два этапа.
Первое проникновение в объект предполагало участие нашего специалиста в открытии двери в ЗБ и ознакомление с той дверью, которая предположительно должна преграждать вход в сейфовую
