попросили в фильм его не вставлять.
У Светланы был роман с очень известным поэтом. Поэт был женат и старался вести себя так, чтобы о том, что у него происходило в душе, никто не знал. Светлана вела себя как обычно. Однажды, узнав, что поэт поехал к себе на дачу поработать, оставив супругу в Москве, Светлана решила поехать к нему. Стала советоваться с подругой. Та категорически была против. Находила доводы, убеждала. Но в свое время Светлану не мог остановить сам Сталин, если ей чего-нибудь хотелось.
Светлана поехала в Подмосковье. С трудом нашла дачу. Ее приезд явно не входил в творческие планы поэта. Тем не менее он вел себя достойно.
Сидели в беседке, разговаривали, пили чай. Неожиданно, как бывает в таких случаях, почти как в анекдоте, приехала жена. И хотя в тот момент ничего предосудительного между Светланой и поэтом не происходило, тем не менее было решено незваную гостью спрятать.
Светлана провела в шкафу несколько часов. Было унизительно, неудобно и чесался нос, очень хотелось чихнуть…
Она сама рассказала об этом подруге.
На этом роман был закончен.
Те же Элеонора Микоян и ее муж Степан говорили нам, что такое поведение было в характере Светланы — вынь да положь немедленно, чего ей хочется. В данном случае поэта, до этого — Каплера, а в школе — Серго Берия.
Много кого…
В мае 1944 года Светлана выходит замуж за Григория Морозова. Гриша был старым другом Васи Сталина, Светлана знала его еще по школе. Дочь специально поехала к отцу на Ближнюю дачу сообщить о своем решении.
Цвела черемуха, жужжали пчелы. Под этот райский аккомпанемент Светлана сказала отцу, что выходит замуж. Это известие у Сталина радости не вызвало, возможно, еще и потому, что Григорий был евреем.
Отец сказал Светлане:
«— Черт с тобой, делай что хочешь, только чтобы дома у меня я его не видел! Слишком он расчетлив, твой молодой человек. На фронте ведь страшно, там стреляют, а он, видишь, в тылу окопался».
Тем не менее отец не возражал против ее замужества, а значит, не надо было думать, где и на что жить молодой семье. Не нужно было думать, как растить ребенка, который появился на свет весной сорок пятого года — его растили две няни. Сталин, узнав, что скоро опять станет дедом, не только помог с квартирой в Доме на Набережной, но и разрешил Светлане жить в ее любимом Зубалове. Правда, для этого понадобилось опять выпрашивать аудиенцию у главы государства.
Это уже было осенью. До этого времени Светлана выполняла наказ отца и делала все, чтобы он не видел ее мужа, а заодно и сама держалась подальше от «душной», по ее словам, атмосферы Кремля. Просьб к отцу у нее не было, все проблемы на тот момент были решены.
Война близилась к концу. Брат Василий шел в гору: ордена, медали, звания. Он уже был генералом, но все больше и больше пил, слухи об этом доносились со всех сторон. С братом Светлана тоже не искала встречи.
Она вырвалась на свободу.
Марфа Пешкова:
— Она все время старалась вырваться из этого круга, и когда она уже стала самостоятельным человеком и уговорила отца, чтобы ей выехать из Кремля, иметь свою собственную квартиру, то в университете у нее образовалась совершенно новая компания совершенно новых людей, которые были связаны с литературой и историей.
Университеты во все времена и во всех странах были оплотом прогрессивной мысли. Люди, бывающие на квартире дочери Сталина, мыслили другими категориями. Они говорили о прогрессе, они мечтали о свободе, и в этой компании Светлане становилось стыдно, что она дочь Сталина.
Марфа Пешкова:
— Мне рассказывал племянник Алексея Толстого и Людмилы Ильиничны, что он часто бывает у Светланы, зная, что я с ней раньше очень дружила. Он говорит: «Мы там очень весело проводим время и очень интересно, потому что кто-то читает стихи, кто-то читает свои произведения. Мы это обсуждаем, но когда мы там встречаемся, она портрет отца, который висит на стене, переворачивает».
Обратите внимание на эту деталь. Мы не будем ее комментировать, а лишь заметим, что поступок для Светланы очень характерный. Совсем скоро она так же перевернет и страницу своей совместной жизни с Григорием Морозовым.
Для развода было несколько причин: плохое отношение к мужу Светланы Сталина, который так ни разу и не увидел своего зятя; возникшая вдруг неприязнь между бывшими друзьями Григорием и Василием Сталиным и… многочисленные родственники Гриши Морозова, которые постоянно толпились в квартире Дома на Набережной с просьбами пристроить куда-нибудь получше своих детей.
Все закончилось просто. Однажды Григория не впустили в Кремль, а Василий взял паспорт сестры и через несколько часов вернул его в абсолютно девственном виде. Будто бы Светлана никогда и не была замужем. От брака остался симпатичный мальчик Иосиф, Ося. Даже Сталин, однажды увидев его в Зубалове, сказал: «А сынок у тебя хорош! Глаза у него хорошие».
За все почему-то рассчитался отец Гриши Морозова. Вскоре, в разгар борьбы с космополитами, он был арестован по какому-то глупейшему обвинению. Кто-то докопался до того факта, что якобы настоящая фамилия отца Гриши была Мороз, а не Морозов. На самом деле это было чушью, но бывший свекор Светланы провел в ссылке шесть лет.
«Сионисты подбросили тебе твоего муженька!» — все упрекал Светлану отец.
В те годы у Светланы самой близкой подругой была Элеонора Микоян, жена Степана Микояна. Мы приехали снимать Элеонору Петровну и Степана Анастасовича к ним домой, в дом, стоящий недалеко от Павелецкого вокзала. В квартире царили шестидесятые годы, неверное, тогда такую мебель достать было
