командира. — Удрать хотел, имя скрывает. Угрожает, дерзит.
— При всем своем желании, — сказал Кир-Кор, — я не могу назвать работу вашего конвоя компетентной по замыслу или изящной по исполнению.
— Слыхали, парни?! — Баритон красиво и с удовольствием посмеялся. В одиночестве, правда. — Оказывается, мы перед ним провинились!
— Провинились парни или нет — время покажет. Но лично вы как начальник конвоя просто обязаны были гласно обозначить легитимность своих намерений.
— Как это… обозначить?
— Ну… как в театре хотя бы: «Именем короля!» Или, скажем: «Именем мировой революции!» Или — «Именем махровой гвоздики!» Форма не имеет значения, важен принцип.
— Значит, так, парни, — сказал начальник конвоя. — Ставлю задачу: при любых попытках подконвойного объекта уклониться от заданного направления вам надлежит немедленно атаковать «тюльпан» без дополнительного приказа.
— Спасибо, эвандр-«гвоздика», иного от вас не ожидал. Уверен, споете что-нибудь из произведений маэстро Леонкавалло — удача на ближайшем конкурсе оперных вокалистов вам обеспечена.
— Позвольте… это голос Кирилла Корнеева! — неожиданно прозвучало в рубке восклицание Ледогорова. — Что там происходит?! Гор Гайдер, зачем вы собираетесь атаковать грагала?!
— Грагала?.. — переспросил баритон. — Но ведь на блистере у него не написано, что он — грагал! Мне сообщили о пиратском шверцфайтере со светящейся меткой на днище, таковым мы его и считали!
— В этом смысле Гайдер прав, — поторопился вмешаться Кир-Кор. — Он не мог знать, что власть на шверцфайтере переменилась. Теперь все в порядке, экзарх. За исключением разве того, что меня до сих пор интригует вопрос: кто такие Гор Гайдер и его подчиненные?
— Эскадрилья аэрокосмического подразделения эсбеэсэс, — ответил несколько увядший баритон.
— Вот как! — не скрыл удивления Кир-Кор. Он знал, что функционеры МАКОДа всегда активно противятся участию Службы безопасности Солнечной системы (СБСС) в деликатных делах, подведомственных Конвенции Двух.
— В такой обстановке, — пояснил Ледогоров, — МАКОДу и нам показалось уместным опереться на широкие плечи эсбеэсэс.
— И на двадцать четыре их арабайнера? А я ломаю голову, пытаясь понять, каким ветром занесло сюда «кленовые листья»!..
— Грагал и опергруппа эсбеэсэс летят бок о бок на одной высоте, в одном направлении, по одной и той же надобности и при всем при том ухитряются выведать друг у друга только число бортовых арабайнеров. Браво! Чувствую, мне вовремя наладили прямую связь с вами обоими. Выстрелить проще, чем объясниться, не так ли?
— Я понимаю, экзарх, это не может не огорчать. Приношу свои извинения.
— Но больше огорчает другое. Самоотверженная стодвадцатилетняя работа философской школы Ампары поразительно мало насторожила умы. Обидная малость ответного результата…
Кир-Кор промолчал. Свернул бриду «А», подумал: «Грош цена этой школе, если одному ее филиалу надо силой тащить грагала на юго-восток, другому — теснить на северо-запад».
— И я о том же, — сказал Ледогоров. — Однако на юго-востоке ты нужен сектантам, на северо- западе — всем.
«Мне мерещится? Или экзарх Камчатки действительно летит рядом со мной в отсеке шверцфайтера?..»
— Едва не угадал — я нахожусь на палубе декамарана.
Не веря своим ушам, Кир-Кор задействовал бриду видеоматики внешней связи, скользнул взглядом по видеопузырькам и среди «закапсулированных» в них портретных изображений нашел озабоченное лицо экзарха.
— Я не шучу, — сказали губы на этом лице. — Я действительно стою сейчас на палубе декамарана «Тайфун». Ты пронесся бреющим полетом буквально у меня над головой.
— Шрек-тревер! — вырвалось у Кир-Кора. — Что могло заставить экзарха десантироваться на декамаран за полночь?!
— Об этом позже… Ты случайно не снова ли в эгрегоре с Лирием?
— Нет. Он — рядом, в кресле второго пилота, но спит.
— По мощности пси-радиации сегодня ты превзошел сам себя.
— Сегодня я зол.
— Пусть злость твоя развеется светлой печалью.
Кир-Кор улыбнулся.
— Доброго тебе пути, — продолжал Ледогоров. — Скоро свидимся. А пока… парни из эсбеэсэс прикроют тебя до посадки на территории экзархата. Почетный эскорт.
— Спасибо. — Кир-Кор оглядел мониторно-портретные изображения пилотов бывшего конвоя. (Молодые мужественные лица, разные видом, но с одинаковым выражением решимости почетно прикрыть.) Подумал: «Экзарх в постоянной тревоге. Даже если все самое неприятное позади…»
И в ту же секунду впереди произошел необычайно красочный катаклизм, смысл которого Кир-Кор, к своему стыду, осознал позже командира эскадрильи.
В пространстве между облаками и океаном внезапно возникла перед шверцфайтером слепяще яркая разноцветная колоннада. Не успел этот грандиозный частокол из плазменных столбов угаснуть, Кир-Кор интуитивно бросил аэромашину вправо и вверх. Услышал сиплый от перегрузки голос Гайдера:
— Р-рассредоточиться! Обесточить все излучатели, иначе нам крышка! Воздушная волна ударит снизу!
Ничего еще толком не видя перед собой (кроме дюжины отпечатавшихся на сетчатке глаза вертикальных светлых полос и темно-зеленого фона), Кир-Кор обесточил передающие системы связи, подстраховал управление автокорректором. И невольно втянул голову в плечи — оглушительный треск, казалось, вспорол купол блистера. Словно разряд молнии. Аэромашину перевернуло ударом и с ревом швырнуло куда-то. По характеру действия инерционных сил он понял, что шверцфайтер вращается вверх брюхом.
Сработал автокорректор — блистер и пол поменялись местами. Кир-Кор посмотрел на разбуженного жестокой трепкой Лирия Голубя. Отвернул от линии курса, выключил автокорректор, спросил:
— Ну… как, второй пилот? Ничего?
Второй пилот ошалело мотнул головой. Спросил в свою очередь, нетвердо выговаривая слова:
— Что… это сильно так све… сверкнуло?
— Похоже на залп батареи стационарных динаклазеров.
— Залп?.. Откуда?
— Из Залива Радуг, я полагаю. Луна… Довольно серьезный удар.
— Из Залива Радуг бьют по Авачинскому заливу?..
— Ваше предположение выглядит очень логично, ювен.
— Но кто… и зачем?!
— А это, ювен, для меня сегодня самая занимательная загадка.
«Как там у вас на палубе „Тайфуна“, экзарх?» — осведомился Кир-Кор.
— Ошеломлены, ослеплены, оглушены. Только что над нами пронесся шквальный порыв ветра с ревом и треском!.. Одну минуту, Кирилл. Позывной «Селенарха»…
— Это голос Агафона Виталиановича! — встрепенулся ювен.
— Спокойствие, второй пилот! — остановил его Кир-Кор. — Голос экзарха — еще не повод к тому, чтобы сбрасывать с себя фиксаторы и привязные ремни. Потерпите немного.
— Внимание! — прозвучал в рубке густой, угрюмо-басовитый голос, и где-то там, в межземельнолунком радиоэфире, что-то скрежетнуло и осыпалось гравием под ногами. — Внимание! Всем, всем, всем на акватории и над акваторией Авачинского залива! Говорит Луна-главная, центр экстренной информации «Селенарх». На локальный участок акватории Авачинского залива в непосредственной близости от входа в Авачинскую губу неким оператором станции «Синус Иридиум» с неизвестной пока целью обрушен
