но…
— Но?..
— Но проблема была заведомо неразрешимой, вы это знаете.
«Экзекуция временно отменяется, — подумал Кир-Кор. — И маракас меня подери, если я что-нибудь тут понимаю».
Юноша встретился глазами с собеседником (Кир-Кор ясно прочел в них сомнение):
— Или не знаете?..
— Ваня, — произнес Кир-Кор проникновенно и мягко, — я ступил на территорию экзархата перед рассветом. Вы — первый младший наставник на этой земле, с кем мне посчастливилось говорить на вольные темы.
— И я, кажется, наговорил тут чего-то не…
Покаянную фразу Иван не закончил. Лицо его залила пунцовая краска. До самых ушей. Он сжал ладонями пылающие щеки.
— Я люблю умеющих краснеть людей, — сказал Кир-Кор, — люблю гораздо больше, чем не умеющих. Но сейчас я не могу угадать причины вашего смущения. Может быть, вы объяснитесь?
— Ну как же!.. Если вы не знаете, я, выходит, выдаю чужой секрет!
— Секрет девидеры?
— Нет. Личный секрет грагала.
— Если о нем знает весь экзархат от наставника до эварха, то какой же это «личный» секрет?
— Фрагмент чужой личной жизни, — упорствовал парень. — И если Сибур не нашел нужным обговорить его с вами, значит…
Кир-Кор не стал объяснять ему, что это ничего еще не значит.
— Извините, Кирилл Всеволодович, я так не могу. Даже с его отцом…
— Я вас понимаю. И тоже прошу меня извинить. Эмоции подогрели во мне определенное умонастроение… Хотелось бы знать одно: не совершил ли Сибур в экзархате чего-нибудь предосудительного?
— Нет-нет! — горячо заверил Иван. — Правда, некоторые считают предосудительным то, что он сам себя обрек на страдания. Да еще на целый сезон!
— Кто считает?
— Некоторые мои сверстники.
«Его сверстники!» — мысленно простонал Кир-Кор, глядя в небо.
— Лично я с таким мнением не согласен, — добавил Иван.
— Ваня, а как относятся к проблеме Сибура эвархи?
— Никак… То есть — сочувствуют. Помочь, естественно, не могут.
— Так… — сказал Кир-Кор. — Ладно. Был рад снова свидеться с вами. Спасибо.
— Не за что, Кирилл Всеволодович. — Юноша развел руками и опять покраснел. — Мне даже как-то неловко… Не хотите ли прокатиться на элекебе по живописным местам? Ребята были бы счастливы пообщаться с вами.
— Огромное спасибо за приглашение, но… Как-нибудь в другой раз. Всем привет и пожелание приятного маршрута. Пятый цирхауз в цокольном ярусе?
— Да, самый нижний этаж. Вы знаете код запора?
— Нет. Цирхауз разве закрыт?
— Закрыт почти весь нижний этаж.
— Я найду там кого-нибудь, кому код известен.
— Код известен только деканам и воспитателям.
— И никого?.. Я имею в виду — в залах палестры.
— Никого, — сказал уверенно младший наставник. — У нас недавно закончилась встреча с мастерами айкидо, и я вышел из вестибюля последним.
— Как быть? — вслух подумал Кир-Кор. — Откуда мне было знать, что нижний этаж безобидной палестры по интригующей недоступности окажется сродни застенкам Синей Бороды?..
В принципе он мог обойтись и без знания кода — запоры наверняка электронные. Однако младший наставник неправильно это поймет. Не стоит зря волновать честного, хорошо воспитанного, симпатичного парня. Но и тревожить эвархов по поводу малопонятной для них экскурсии в отдельно взятый цирхауз тоже не стоит.
«Да, с эвархами впереди другой разговор…» — согласился внутренний голос.
«Пока не узнаю, как именно Сибур „страдал“ в экзархате, мне покоя не будет».
«Узнаешь. Эвархи — отцы, а отцы, в отличие от сыновей, всегда солидарны с отцами и от отцов ничего, как правило, не утаивают, если чадо утыкано стрелами Амура».
«Тем паче — при ситуациях экстремальных…»
«Успокойся, — прижал тревогу внутренний голос. — Еще вопрос — была ли ситуация экстремальной».
«Но ведь „страдал“ Сибур „целый сезон“! Значит, случилось что-то неординарное».
«Да… на него это как-то совсем не похоже».
«Успокоил, маракас, спасибо!»
Сверлила мысль: «Знать бы, кто персонально представляет собой „не Джульетту“… Может, стало бы легче…»
— Проблем с кодом нет! — воскликнул Иван и жестом Цезаря указал на последний из вышедших на асфальт элекебов. — Цирхауз теперь вам открыт.
Водитель последнего элекеба, взрослый человек, выпрыгнул из «лодочки» на ходу — легко, как спортсмен.
— Эварх Иван Николаевич Полуянов, комит девидеры, — узнал его Кир-Кор. — Ваш тезка, юноша. А может, и родственник?
Иван улыбнулся:
— Самый близкий мой родственник.
— Отец?!
— Мой отец — Николай Иванович Полуянов, главный архитектор Белобережья. А Иван Николаевич — дед.
— Дед у вас замечательный. Стало быть, вы его полный тезка…
— Тройной, — подтвердил Иван горделиво. Он приосанился. — В нашей девидере Полуяновы — почетный род. В нуклеусе экзархата из восемнадцати эвархов четверо — братья Полуяновы: дед Иван, Леонид, Павел и Михаил. А младших Полуяновых в нашем мире и на планетах Дигеи не сосчитать.
— И среди них даже есть знакомый мне младший наставник, — заметил Кир-Кор. — Твой дед, я смотрю, сюда торопится. Не иначе, спешит обнять своего любимого внука.
Кир-Кор сошел по лестнице навстречу эварху, поздоровался согласно местному ритуалу. Ему нравился этот доброжелательный, склонный к мягкому юмору, но твердый в своих убеждениях комит девидеры. Взглянув снизу вверх на Кир-Кора, на внука, эварх одобрительно покивал:
— Да, ростом вас обоих судьба не обидела, юноши. Великолепием вы подобны молодым античным героям. Когда те спокойно стоят на своих пьедесталах.
— Ради твоего удовольствия, эварх, я готов войти в пантеон юных героев, — заверил Кир-Кор. — И даже — в состав гостевой группы подростков, если позволит твой похвально устойчивый в принципах внук.
— Что… был мужской разговор?
— Да. Мы приятно поговорили о династии Полуяновых.
Полуяновы, старший и младший, встретились взглядами — видать, дед и внук хорошо понимали друг друга без слов. Внук стал прощаться. Кир-Кор протянул ему руку. Дед в подобающей моменту форме выразил уверенность в благоволении Ампары, потрепал юношу по предплечью и уже вдогонку спросил:
— Сколько ребят у тебя на маршруте?
— Тридцать три, — ответил Иван.
— Отправь в гараж элекеб номер пять и, пожалуй, шесть. Оба хромают на передние ступоходы.
