Крылья

— Я вчера кое-что почитал, — сказал он, не поздоровавшись, — и у меня есть пара теорий.

«Теорий?» Лорел не очень-то хотела их знать.

Вернее, совсем не хотела, раз у него такое лицо.

Дэвид открыл какую-то книжку и протянул ей.

— Венерина мухоловка? Ты умеешь польстить девушке.

Лорел хотела оттолкнуть книгу, но он положил на нее обе руки.

— Нет, я же не говорю, что ты — венерина мухоловка. Прочти о ее рационе.

— Это плотоядное растение, Дэвид.

— В общем, да, но прочти почему. — Он указал пальцем на параграф, подчеркнутый зеленым фломастером. — Мухоловки растут на неплодородных почвах — с невысоким содержанием азота, как правило. Мух они едят, потому что в телах насекомых много азота, но нет жира и холестерина. Дело не в мясе, а в том, какие питательные вещества им необходимы. — Дэвид перевернул страницу. Вот, здесь говорится, чем кормить домашнюю венерину мухоловку. Многие скармливают ей кусочки котлет и стейков, потому что думают, как ты: «А, да это же плотоядное растение!» На самом деле мясо ее убивает — в нем много жира и холестерина.

Лорел в ужасе уставилась на фотографию.

— Я не секу, — выдавила она.

— Питательные вещества. Ты ведь не пьешь молоко, верно?

— Нет.

— Почему?

— Меня от него тошнит.

— Верно! Потому что в нем содержится жир и холестерин. А что ты пьешь?

— Воду, содовую… — Лорел задумалась. — Сироп от маминых персиков. И все вроде бы.

— Вода и сахар. В вазу с цветами часто кладут сахар, чтобы они дольше стояли. Цветы его просто обожают.

Теория Дэвида была слишком логичной. У Лорел разболелась голова.

— Так почему я мух не ем? — язвительно спросила она, потирая виски.

— Наверное, они слишком маленькие. Лучше подумай о том, что ты ешь. Только фрукты и овощи. Растения, выросшие из земли и впитавшие оттуда все необходимые вещества. Ты получала бы их сама, будь у тебя корни.

Лорел молчала, пока мистер Джеймс призывал класс к тишине.

— Так ты по-прежнему думаешь, что я — растение? — прошептала она.

— Чрезвычайно высокоразвитое растение, да, — ответил Дэвид.

— Ужас.

— Не знаю. — Он широко улыбнулся. — По-моему, клево!

— Конечно, ты же ботаник. А я всего лишь девчонка, которая не хочет, чтобы на нее пялились в спортзале.

— Ну и что, — не унимался Дэвид. — Все равно классно.

Она фыркнула и привлекла этим внимание мистера Джеймса. Тот сердито подбоченился и сказал:

— Лорел, Дэвид! Может, поделитесь шуткой с одноклассниками?

— Нет, сэр, — ответил Дэвид. — Но спасибо, что предложили.

Все захохотали, а мистер Джеймс скорчил недовольную гримасу. Лорел откинулась на спинку стула и ухмыльнулась.

«Один ноль в пользу Дэвида», — подумала она.

В субботу Лорел опять пришла к нему «делать уроки». Дэвид показал найденную в Интернете статью о том, как листья растений поглощают углекислый газ и вырабатывают кислород.

— А ты? — спросил он.

Лорел сидела на кровати у западного окна, где ее лепестки могли вбирать солнечный свет. Поэтому — и по многим другим причинам — Лорел так любила «заниматься» у Дэвида после школы. Он даже предпринял храбрую попытку не пялиться на цветок, хотя время от времени все же косился на Лорел.

«Интересно, на лепестки или на мой голый живот?» — думала она.

И все равно не возражала.

— Ну, листьев у меня нет… кроме этих крошечных, под лепестками. Пока нет.

— По-моему, кожа тоже считается.

— Почему? Она что, начинает зеленеть? — спросила Лорел и тут же умолкла.

Ей вспомнился Тамани с зелеными волосами. Она не хотела о нем думать — слишком тревожные это были мысли. И вообще, нечестно думать о Тамани рядом с Дэвидом. Лорел вспоминала о нем ночью, перед сном.

— Не все листья зеленые, — продолжал Дэвид, ничего не замечая. — Как правило, они составляют большую часть наружной поверхности, поэтому я и решил, что твои листья — это кожа. Возможно, именно ею ты поглощаешь углекислый газ. — Он покраснел. — Ты ведь любишь носить открытые майки даже в холодную погоду.

Лорел помешала «Спрайт» соломинкой.

— Тогда зачем я дышу? Я ведь дышу.

— А это обязательно?

— Что значит «обязательно»?! Конечно!

— Мне кажется, нет. Или, по крайней мере, ты можешь вдыхать гораздо реже, чем мы. Насколько ты умеешь задерживать дыхание?

Лорел пожала плечами.

— Надолго вроде.

— Ну же, вспоминай. Ты ведь плавала в бассейне и должна знать. Хотя бы примерно, — добавил он, когда Лорел покачала головой.

— Я просто всплываю, когда под водой надоедает. Надолго не ныряю. В ванной только мочу волосы, и все.

Дэвид широко улыбнулся и взглянул на часы.

— Хочешь, проведем эксперимент?

Лорел несколько секунд смотрела на него, затем отодвинула банку с содовой и пихнула Дэвида в грудь.

— Надоело мне быть подопытным кроликом! Давай сперва проверим, насколько ты задержишь дыхание.

— Хорошо, а потом ты.

— Заметано.

Дэвид сделал несколько глубоких вдохов, Лорел сказала: «Давай!» — и он откинулся на спинку стула, набрав полные легкие воздуха. Через пятьдесят две секунды, красный как рак, он резко выдохнул, и настала очередь Лорел.

— Только не смейся, — предупредила она. — Ты наверняка меня сделаешь.

— Сомневаюсь. — Дэвид ухмыльнулся, уверенный в своей правоте.

Лорел вдохнула поглубже и откинулась на подушки. Тихо пикнул таймер.

Секунды шли, и Дэвидова ухмылка начала ее раздражать. Лорел отвернулась к окну и стала наблюдать за птицей: та пролетела по синему небу и скрылась за холмом.

Больше смотреть было не на что, и Лорел сосредоточилась на ощущениях в груди. Они были неприятные. Подождав еще несколько секунд, она решила, что больше не хочет их терпеть, и выдохнула.

— Ну, каков вердикт?

Дэвид посмотрел на свои часы.

— Ты выдохнула, потому что больше не могла терпеть?

— Потому что не хотела.

— Это разные вещи. Ты смогла бы продержаться дольше?