— И это говоришь ты?
— Он хороший офицер и выполняет свой долг. Кроме того, испытывает к тебе слабость, — улыбнулся Дю Гар.
— Хейдн? Ко мне? Исключено.
— Поверь мне, это так, — тихонько смеялся Дю Гар. — Даже если ты не разделяешь его чувства, то должна радоваться, что хоть на кого-то можешь положиться. Из всех людей, участвующих в экспедиции, Хейдн наименее вероятный предатель.
— Таким образом, остаются сэр Джеффри и Мильтон Фокс.
— Фокс — хрестоматийный англичанин: надменный, упорный и ограниченный. Но я не думаю, что он станет предавать Скотланд-Ярд.
— А сэр Джеффри?
Дю Гар улыбнулся.
— Ты ждешь, что я стану порочить королевского советника?
— Я ничего не жду, Морис. Мне просто интересно твое мнение.
— Ну, Джеффри Халл — член «Египетской лиги», n'est-ce pas? И одно это делает его подозрительным. Однако в его поведении меня ничто не настораживает.
— Тогда мы продолжаем блуждать в потемках, так как Камаль в Каире убедительно доказал, что он на нашей стороне.
— Не забудь о моей скромной личности.
— Глупости. Ты не предатель. Может быть, в это поверят Хейдн и Фокс, но не я.
— Ты станешь утверждать, что такая мысль не приходила тебе в голову, cherie?
— Такая мысль приходила мне в голову, но лишь на мгновение. Кроме того, ты также доказал, что не предатель.
— Каким же образом?
— Ты бы не стал наводить меня на эту мысль, разве не так?
Дю Гар невесело рассмеялся.
— Будь осторожна, Сара. В предстоящей борьбе придется иметь дело с противниками намного более хитрыми, чем ты. Если хочешь выжить, нужно научиться думать, как они. Мое саморазоблачение тоже может быть уловкой.
— То есть?
Дю Гар улыбнулся:
— Назови это принципом двойного обмана. Я могу попытаться завоевать твое доверие и тем самым усыпить подозрения.
— Тебе не нужно завоевывать мое доверие, Морис. Ты его уже имеешь.
— А если я его не заслуживаю?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты никогда не задумывалась, почему я согласился принять участие в этой экспедиции, ma cherie?
— Но я полагала, тебе так же хочется узнать правду, как и мне. Кроме того, тобой руководило сознание вины. А угрызения совести могут служить весьма сильным стимулом.
— Ты судишь по себе, n'est-ce pas? — Дю Гар улыбнулся. — Тебе не приходила в голову мысль, что у меня могут быть свои интересы? Свои причины пытаться найти «Книгу Тота»?
— Какие причины?
— Тебе что-нибудь говорит имя Эттейла?
— Нет.
— Это nom de voyage одного моего соотечественника, некоего Жана-Франсуа Альетта, жившего примерно сто лет назад. Он прекрасно владел картами Таро, при этом изменил кое-какие правила расклада и даже добавил несколько карт.
— Допустим. — Сара пожала плечами. — Я в этом ничего не понимаю. Какое отношение это имеет к «Книге Тота»?
— В 1788 году, — продолжал Дю Гар, — Эттейла основал тайное общество «Толкователи „Книги Тота“», члены его считали, что в ней записаны последние тайны Таро. Понимаешь, к чему я клоню?
— Догадываюсь.
— В исчезнувшей книге скрывается тайное знание, Сара. Сотни лет люди ищут ее по самым разным причинам, в том числе и те, кто пытается предсказывать будущее. Теперь ты понимаешь, что у меня есть веские причины предать тебя и раздобыть книгу. Просто я не стану этого делать. Хочешь знать почему?
— Я и так знаю.
— Правда?
— Думаю, да. Может быть, ты ветреник и бонвиван, Дю Гар, и было время, когда я тебя проклинала, но ты точно не предатель. Ибо предатель должен быть начисто лишен уважения к себе. А ты один из самых самовлюбленных людей, кого я знаю.
Дю Гар опять улыбнулся, на сей раз легче, хотя Саре на мгновение показалось, что он хотел ей возразить.
— И ты правда так думаешь? — спросил он.
— Правда.
— Et bien, не забудь об этом. Особенно если со мной что-нибудь случится.
— Если с тобой что-нибудь случится? — Несмотря на жару, у Сары мурашки пошли по коже. Ей перестал нравиться их разговор.
— Ты помнишь о том вечере в моей комнате? — спросил Дю Гар. — Когда я беседовал с «драконом» и увидел четвертое убийство?
— Конечно.
— В тот вечер, — продолжил француз, и голос его понизился до шепота, — я увидел кое-что еще.
— Я знаю. Но до сих пор ты не хотел об этом говорить.
— У меня были на то причины, cherie. Плохо, когда человек слишком много знает о будущем. Если бы я рассказал тебе все, ты бы любой ценой попыталась помешать мне принять участие в экспедиции. Но мне нужно быть здесь, и именно сейчас. Все, что происходит, Сара, даже наш теперешний разговор, — часть большого плана.
— Плана? — Сара вскинула брови. Дю Гар уже целый вечер вел себя довольно странно, но это уж… — Что ты видел, Морис?
— Нечто ужасное.
— Конкретнее.
Он посмотрел ей прямо в глаза и тихо сказал:
— Я видел свой собственный конец, cherie.
Сару как громом поразило. Ее рассудок не хотел мириться с этим.
— Какой вздор, — резко сказала она. — Ты выдумываешь, Морис. Будущее не предопределено. В наших силах изменить его.
— Далеко не все, — возразил Дю Гар с печальной улыбкой. — Неужели ты не понимаешь, Сара? Все взаимосвязано — убийства в Лондоне, наше путешествие, смерть твоего отца, предатель в наших рядах, даже та часть твоего детства, что ты не помнишь…
— Сумерки? — Сара насторожилась. — А они тут при чем?
— Ты это узнаешь, — твердо сказал Дю Гар. — Твоя судьба постепенно откроется тебе, Сара, но берегись врагов.
— Что это значит? — беспомощно спросила Сара. — Черт подери, Дю Гар, выражайся яснее! Что тебе известно о моем отце и о времени, которое я не помню?
— Имей терпение, Сара. Время все прояснит.
— Но я не хочу ждать. Скажи мне все, что тебе известно.
— Я не имею права. Наверное, я и так сказал слишком много.
— О чем ты?
