Внесение эволюционного мышления в социалистическую теорию ввело в нее понятие неотвратимости. Согласно «научному социализму», человеческие действия могут в некоторой степени замедлить или ускорить социальную эволюцию, но они не в состоянии изменить ее направление, которое зависит от объективных факторов. Так, по причинам, которые будут изложены ниже, капитализм со временем неотвратимо должен будет уступить место социализму. Эмоциональное воздействие этой веры не слишком сильно отличается от религиозной веры в Божью волю, вдохновляя тех, кто твердо уверен, что как бы много препятствий ни было на их пути, окончательная победа будет обеспечена. Теория обладала особой притягательностью для интеллектуалов, обещая внести в спонтанную и беспорядочную жизнь рациональный порядок, толкователями и наставниками которого станут они сами. Маркс выразил это своим знаменитым изречением: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». А кто лучше подготовлен для разумного изменения мира, нежели интеллектуалы?
При всей своей приверженности научному методу, марксизм нарушил его основополагающее требование, а именно непредвзятость и готовность приспосабливать теорию к новым фактам. (По словам Бертрана Рассела, большевизм, отпрыск марксизма, это «религия» с «обычной для нее воинственной непререкаемостью, когда речь идет об объективно спорных проблемах».) Это была жесткая доктрина, не допускавшая иных точек зрения. Маркс не делал секрета из своего отношения к тем, кто с ним не соглашался: критика, написал он однажды, это «не анатомический нож, она — оружие. Ее объект есть ее враг, которого она хочет не опровергнуть, а уничтожить». Поэтому можно утверждать, что марксизм оказался догмой под маской науки.
Приспособление марксизма к научной культуре было лишь одной из его привлекательных черт. Другая имела отношение к происходившим в то время изменениям социальных условий. До промышленной революции основу мировой экономики составляло сельское хозяйство. До той поры от 80 до 90 процентов европейцев и американцев жили на земле или за счет земли: богатые были обязаны своим богатством земле и извлекаемой из нее ренте. Торговля и производство существовали, конечно, с глубокой древности, но играли в экономике второстепенную роль. Земля была главным источником богатства, именно поэтому эгалитарные движения концентрировали свои усилия на отмене частной собственности на землю.
Появление крупного машинного производства изменило это положение. Деньги от промышленности и торговли постепенно заменили доход от ренты в качестве главного источника богатства. Это повлекло за собой появление новой формы бедности, поскольку по мере того, как механизация резко сокращала себестоимость продукции, традиционные формы мелкого ручного производства устаревали, оставляя без работы множество ремесленников.
Индустриализация привела не только к болезненным социальным сдвигам, она фундаментально и постоянно изменяла отношения между работодателями и наемными работниками. Землевладельцы и их арендаторы были соседями и в некотором смысле партнерами. Хотя арендаторы время от времени подвергались массовому изгнанию с земли, как это было в Англии во время Законов об огораживании, в целом сельская жизнь оставалась стабильной, особенно в таких странах, как Соединенные Штаты Америки, где фермеры в подавляющей их части владели землей, которую обрабатывали.
В индустриальных обществах связи между собственником и наемным работником ослаблялись и становились неустойчивыми, потому что первый был волен выгнать рабочих, когда падал спрос. Различия в образе жизни становились все более вопиющими, нувориши похвалялись своими богатствами.
Такое развитие событий порождало растущую враждебность к «капитализму». Социализм, до той поры лишь идеал, находивший особый отклик среди интеллектуалов, начал приобретать в дополнение к своей теоретической базе еще и социальную основу среди определенных сегментов рабочего класса.
Собрание сочинений Маркса и Энгельса составляют десятки томов; один только Капитал занимает тысячу четыреста страниц плотного, насыщенного специальной терминологией текста. Мало кто сумел продраться сквозь эти сложнейшие работы, и тем более трудно объяснить их громадную популярность. Все дело в том, что основные принципы доктрины «научного социализма» могут быть сведены к нескольким относительно простым положениям.
В своей речи на похоронах Маркса Энгельс изложил «закон человеческой истории», открытый, как он сказал, Марксом и состоящий в том, что
Короче говоря, экономика представляет собой базис организованной жизни, все прочее — «надстройка».
Исходя из этой предпосылки, Маркс и Энгельс создали теорию общественного развития, центральный постулат которой гласит, что собственность на средства производства приводит к появлению социальных «классов». Изначально частной собственности на средства производства не было: землей люди владели сообща. Но с течением времени строй «первобытного коммунизма» уступил место классовой дифференциации, одна группа сумела монополизировать жизненные ресурсы и использовала свою экономическую мощь для эксплуатации и подавления остального населения с помощью политических и правовых институтов, защищавших ее классовые интересы. Эта группа с той же целью использовала также и культуру — религию, этику, литературу и искусства. Эти средства дали возможность правящему классу эксплуатировать остальное население.
Конечно, низшие классы не мирились с эксплуатацией; они сопротивлялись, но пока сохранялась частная собственность, им удавалось добиваться лишь замены одной формы эксплуатации другой. Поэтому, говоря словами Коммунистического манифеста, до сих пор история человеческого общества была историей борьбы классов.
Эти размышления о прошлом послужили лишь прологом к тому, что занимало Маркса более всего, — к анализу современного ему «капиталистического» мира. Он отдал много лет исследованию экономической истории Англии в поисках доказательств, что «капитализм» является последней стадией классового общества и что он должен пасть в результате революции, которую совершат эксплуатируемые промышленные рабочие. Это будет последняя революция, потому что она приведет к созданию бесклассового общества. И это будет конец истории.
Капиталистическая система основана на эксплуатации наемного труда в том смысле, что капиталист присваивает «прибавочную стоимость» производимого рабочим товара. Согласно Энгельсу, понятие «прибавочной стоимости» было вторым великим открытием Маркса, способствовавшим пониманию человеческого общества. Вся стоимость создается трудом. При капиталистической системе, однако, наниматель платит рабочим лишь малую долю того, что они создают, — ровно столько, чтобы они могли выжить. Остальное, или «прибавку», он кладет себе в карман.
С развитием капиталистического производства норма прибыли, извлекаемой капиталистом, и заработная плата рабочих неуклонно снижаются. Это происходит потому, что в условиях жесткой конкуренции капиталист должен тратить большую долю своего капитала на оборудование, сырье и прочее, и меньшую — на оплату труда, являющегося источником его прибыли. Труд дешевеет, заработная плата снижается, и это приводит к падению уровня жизни. Притом входе кризисов, периодически возникающих вследствие перепроизводства, крупные предприятия проглатывают мелкие, и промышленное богатство концентрируется все в меньшем количестве рук. Таким образом, капиталист и рабочий оказываются в одной лодке: первого губят кризисы и утрата имущества в пользу тех, кто еще богаче; второй становится жертвой постоянно растущей «пауперизации». С течением времени эта ситуация неизбежно приводит к революции:
