отношений останется неизменной.
– Вот из-за такого стремления скрыть мелкие грешки часто не удается раскрыть крупные преступления! – укоризненно заметил Тавров.
– Защита закона – не мое дело, для этого есть многочисленная армия законников, – парировала Вероника Павловна. – Вы закончили на тему законности или еще прочтете лекцию о гражданском долге? Подобной ерунды я наслушалась еще в пионерской организации. Была такая в Советском Союзе, помните?
– Вероника Павловна! А как вы вышли на Шергина? – поспешил я задать вопрос, опасаясь, что Тавров захочет продолжить дискуссию.
– Это он вышел на меня через одного знакомого антиквара, – ответила Соколова. – Антиквар знал, что я для оформления старинного особняка подбираю соответствующие предметы. Шергин позвонил мне и предложил купить вот эти кинжалы. Мы встретились с ним, и я приобрела предметы за наличные деньги. Как оказалось, это было утром того дня, когда его убили. Похоже, что он торговал не только нелегальным антиквариатом.
– А сколько вы ему заплатили, если не секрет? – осторожно поинтересовался я.
– Теперь не секрет, – ответила Соколова. – За все шесть предметов десять тысяч евро наличными. Он попросил, чтобы деньги были купюрами по сто евро. Я передала ему пачку в банковской упаковке. Он разорвал упаковку и тщательно их пересчитал. Уже это говорит о многом, не правда ли?
– Что вы хотите этим сказать? – не понял я.
– Он не занимался торговлей антиквариатом, эти вещи попали к нему случайно, – пояснила Соколова. – Вначале он вообще заломил какую-то несусветную сумму, затем долго торговался. Но я сразу его раскусила: перехватила его утром, повертела перед носом живые деньги – он и сдался. И тщательно пересчитал деньги. Солидные люди так не делают. Думаю, что он нарвался на пулю, занявшись не своим делом. Ему бы ворованный медный провод в лом сдавать, а он в антикварные дела полез!
– Скажите, а сколько первоначально просил Шергин за кинжалы? – спросил я.
– Восемьдесят тысяч евро! – фыркнула Соколова. – За вещи сомнительного происхождения.
– Понятно, – кивнул Тавров и тут же задал вопрос: – А как Шергин вышел на антиквара, вашего знакомого? Ведь вы же сказали, что Шергин не был в этом деле профи. Как же он вышел на антиквара с нелегальным антиквариатом? Я знал двоих антикваров: это были очень осторожные люди, избегавшие сомнительных связей.
– Ну, это уж надо спросить его самого! – пожала плечами Соколова.
– Да, хотелось бы поговорить с этим антикваром, – согласился Тавров. – Вы можете дать его координаты?
– Легко! Подождите пару минут, я разыщу его визитку, – ответила Вероника Павловна и вышла из залы.
Отсутствовала она минут пять-шесть, а когда вернулась, передала Таврову визитку владельца антикварного салона Костецкого Игоря Львовича. На визитке был указан городской телефон.
– На телефоне сидит секретарь, – пояснила Вероника Павловна. – Вы представитесь, объясните причину звонка, и она соединит вас с Игорем Львовичем.
– Спасибо, Вероника Павловна! – поблагодарил Тавров, пряча визитку в бумажник. – Давайте снова вернемся к Шергину.
– Если тема не исчерпана, то давайте.
– Больше Шергин вам ничего не предлагал? – спросил Тавров, сверля Соколову испытующим взглядом.
– Больше ему нечего было предложить, – ответила Вероника Павловна, с легкой улыбкой встретив взгляд Таврова. – Правда, он пытался всучить мне под видом турецкой сабли полицейскую «селедку» времен Первой русской революции, но увидев, что я разбираюсь в предмете, больше не предпринимал попыток.
– А вы разбираетесь в старинном оружии? – насторожился Тавров. – Откуда такой интерес?
– Я разбираюсь во всем, что вызывает мой интерес, господин полковник в отставке! – с усмешкой сообщила Соколова. – Не терплю дилетантизма в других и не позволяю его себе. Кстати, Мечислав Мстиславович, а почему вы выступаете сейчас в качестве помощника частного детектива? Забросили литературу или собираете материал для новой книги?
Да, палец ей в рот не клади! Разумеется, прежде чем дать нам аудиенцию, Соколова навела о нас подробные справки.
– Э-э… – протянул я и улыбнулся, не зная, что ответить. Тавров пришел мне на помощь.
– Это я попросил Мечислава помочь мне в расследовании, поскольку он был другом убитого Шергина, – сообщил он.
– Вы вместе с ним лазили по подвалам? – удивленно подняла бровь Вероника Павловна.
– Нет, мы вместе учились в МАИ, – пояснил я.
– Один писатель, другой копатель… А кто же у нас строит самолеты? – с иронией поинтересовалась Соколова.
– Для меня это тоже загадка, – вздохнул я. Из всей нашей студенческой группы на сегодняшний день по специальности работал лишь один человек, и тот подрабатывал еще где-то на стороне.
– Ирония судьбы, – философски заметила Соколова и выжидающе взглянула на Таврова. Он понял знак, поднялся и сказал:
– Спасибо, Вероника Павловна, у нас больше нет к вам вопросов, – поблагодарил он. Я тоже было сделал попытку подняться из кресла, но так и замер, услышав вопрос Соколовой.
– Значит, вы больше не будете за мной следить? – поинтересовалась Вероника Павловна. Тавров с неподдельным изумлением взглянул сначала на Соколову, потом на меня. Я ответил таким же недоуменным взглядом.
– Однако… С чего вы решили, что мы за вами следим? – спросил Тавров, внимательно глядя на Соколову.
– У меня есть охрана и в ней работают профессионалы! – с апломбом ответила Вероника Павловна. – Они в таких вещах не ошибаются.
– Уверяю вас, что мое детективное агентство не имеет никакого отношения к организованной за вами слежке, – твердо заявил Тавров. – Слежка, как вы должны понимать сами, удовольствие не из дешевых. Если за вами действительно кто-то следит, то мы не имеем к этому ни малейшего отношения. Более того, слежка за вами вполне может быть связана с убийством Шергина.
– Это каким же образом? – вопросительно подняла бровь Вероника Павловна.
– Предположим, что кто-то хотел купить эти кинжалы у Шергина, но вы перехватили их, – объяснил Тавров. – Ведь вы встречались с Шергиным за каких-нибудь пять часов до его гибели. И киллер пошел на большой риск, войдя в зал ресторана, чтобы похитить планшет Шергина.
– Да бросьте! – усмехнулась Вероника Павловна. – Я консультировалась у экспертов: эти кинжалы не представляют особенной исторической ценности. Обычный антиквариат. И если бы на них были официально оформлены документы, все равно их цена не увеличилась бы даже в два раза по сравнению с той, что заплатила я.
– Не могу согласиться с вами, – заметил Тавров. – А что, если у этих кинжалов есть история, которую не знаете ни вы, ни ваш эксперт? Представьте, что эта коллекция кинжалов принадлежала Ивану Грозному или королю Фридриху Великому? Или даже самому Дракуле?
– Дракуле? – изумленно вскинула глаза на Таврова Вероника Павловна. – Но почему Дракуле?
Глава 6
– Или Брэду Питту. Просто для примера, – с улыбкой пояснил Тавров после едва заметной паузы. – Просто я хочу подчеркнуть, что в таком случае ценность этих кинжалов возрастет даже не в два раза, а сразу в десять! А уж сколько за них дадут на аукционе, тут и предположить невозможно. Разумеется, если будут существовать убедительные доказательства принадлежности этих артефактов той или иной известной личности.
– У меня таких доказательств нет, – развела руками Вероника Павловна. – Но если вдруг вы их обнаружите, то милости прошу! Я даже возмещу расходы и выплачу вам вознаграждение за поиски таких
