Темный целитель. Книга 1

Третьему стоит поставить воспитание сыновей. Тут Курц тоже толком не рассказал, что именно сделал король, и почему то, что в итоге братья-принцы выросли очень дружными и готовыми друг за друга разорвать любого, должно расцениваться как подвиг монарха. Старший взял на себя политику и военное дело, младший — экономику и финансы. Хороший тандем.

Вместе с тем, принцам все еще полагается присутствие Советника и Наставника (до 21 года). Советник недавно погиб (буквально перед злосчастным Пророчеством), нового пока нет или был назначен уже в отсутствие Курца. А вот Наставником наследника и является Кравер. В принципе, если Советник отвечает за так сказать текущее состояние дел, а Наставник за общее образование, то Посвященный первой ступени — понятный выбор монарха для своих детей. И отказаться в связи с занятостью Кравер не мог (законы и традиции ему было не обойти и выбор Алекса Третьего не оспорить, хотя он и пытался).

После принца в армейской иерархии стоит генерал Шандер. Ага, так вот откуда в отсутствии войн берется военный опыт: из вольных баронств. Там воюют постоянно, но в мире это войнами не считается. Так, пошел один барон на другого, карту баронств надо менять снова. Потому-то туда крупные королевства и не суются. Земли не богатые, народ злой и повоевать любит и умеет. А ну шутка ли опыт более тысячелетия? Зато эти баронства — поставщик опытных наемников и отличных военачальников. Мда-а- а.

Ладно, я в военном деле не секу абсолютно. Даже на уроках истории жуть как не любила вычерчивать схемы сражений. Только и помню квадратики, прямоугольнички и стрелочки. И вот сейчас я на всем ходу несусь в военный лагерь, который вот-вот снимется, развернется в полноценную армию и пойдет в бой. Посокрушаться на эту тему толком не успела. Мы добежали до первой заставы.

Проще на всем ходу рассказывать Конни об истории и географии, чем отвечать на ее заковыристые вопросы. Нет, она их потом все равно задаст, но так я могу спокойно подумать, что сказать Краверу и главное как сказать. Только вот сначала моя демонесса должна подтвердить, есть ли заклятье (как она его называет 'лапша на ушах') или его последствия на нем, да и вообще на всех кого встретим.

Заставы перед лагерем прошли легко. На всякий случай напомнил Конни о заклятье. Не зря напомнил. Всматривалась в окружающих, да и просто глазея по сторонам, она спросила:

— Курц, а в военных лагерях так всегда?

— Давай я потом отвечу на твои вопросы, а сейчас мы найдем Кравера и ты его быстро проверишь? — тяжело вздохнув, она угукнула, но спорить не стала, только в плащ завернулась сильнее. Вообще с плащом я не ошибся, вот бы и глаза ее как-то спрятать.

Найти шатер Кравера удалось быстро. Правда, его самого на месте не оказалось, но Умта уверил меня, что он скоро вернется. Вокруг вертелось множество Посвященных различных ступеней, сопровождающих по традиции Посвященного первой ступени в путешествии будь то просто прогулка из одного города в другой, будь то война. И в их поведении я не заметил ничего необычного, за исключением одного.

Расположившись в шатре и договорившись с Конни о дальнейших действиях, принялся размышлять на тему поведения Умты. Нет, особо дружественных отношений у меня с ним не сложилось, но я единственный кто вернулся из Проклятого леса, а ни одного вопроса он мне не задал, даже не удивился, вообще никак не отреагировал, словно я никуда и не уходил. Как и вообще никто, кто знал меня в лицо.

Кравера долго ждать не пришлось.

— Здравствуй, Курц. Давно тебя не видел. Отлично выглядишь, — исключением Кравер не стал, — Где пропадал?

— И ты здравствуй, Кравер. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Ты только не удивляйся и не делай резких движений. Она этого не любит, — и кивнул Конни, что тихо стояла в темном углу.

Она сделала один шаг, оказавшись освещенной лишь наполовину. Голова осталась в густой тени, на груди блеснуло Солнечное пламя. Подождав мгновение, сделала еще один шаг, выйдя на свет полностью. Медленно подняла руки и откинула капюшон. Чуть наклонив голову набок, демонесса внимательно смотрела на замершего Кравера.

— Значит, ты и есть Посвященный первой ступени Кравер? — я сделала паузу, — Курц много о тебе рассказывал. Жаль, что я вижу тебя при таких обстоятельствах.

Я рассматривала стоящего передо мной мужчину. Желтые полоски с двух сторон головы говорили сами за себя. Крепкий, хорошо сложен (ах да — военная подготовка для Посвященных обязательна), глазки умные (такой на раз все раскусит и разложит по полочкам), только сейчас слишком уж квадратные, но это временно (ну я же отмечала свою сногсшибательную внешность, представляю какие мысли сейчас в его голове скачут). Про возраст я у Курца не спрашивала, но на вид Посвященный, что называется в самом расцвете, где-то около 40–45. Волосы темные. Напряжен он сильно, надо бы успокоить его, что ли.

— Кравер, сделай глубокий вдох, — ух ты, послушался, — А теперь глубокий выдох. Молодец. И еще раз вдох и выдох. Полегчало?

— Конни, — о себе многозначительно напомнил Курц.

— Да помню я, помню, — ну чего он в самом деле! Да, при входе в лагерь забыла я высматривать заклятье, только от напоминания толку все равно не было, не вижу я ничего, может, у меня просто тогда воображение разыгралось и подсунуло образ черной лапшички, а Курц решил не знамо чего. И сейчас не вижу ничего, и понимай, как хочешь: то ли ничего и нет, то ли я сейчас не вижу! — Курц, не зли меня! — а может, и вижу, — Нет, зли и посильнее.

Ага, значит злость. Я тогда у ручья тоже на Курца злилась.

— Кравер, видишь стул, — показываю рукой на низенькую табуретку, — Садись.

Посвященный уже приходил в себя, но послушался. Правда, пораженно переводил взгляд с моего лица, на мою грудь, ой нет, на Солнечное пламя. А я только хотела повозмущаться, что все мужики одинаковые!

Нет, возмущаться я буду. На что угодно. На мужиков, что даже у демонов на грудь пялятся. На Курца, что никак не может придумать, как меня сходу разозлить. На Кравера, ему желтый цвет не идет. И вообще, его друг из Проклятого леса живым и здоровым вернулся, а он даже не соизволил этому порадоваться. Вообще никто не поприветствовал Курца!

О, уже лучше. В смысле, я увидела то, на что так надеялся следопыт. И даже больше. Главное продолжать злиться. А вот на эту непонятную конструкцию. Ее, значит, кто-то налепил, а мне теперь снимать, да?

Попробую описать. Сначала идет сеточка, типа как на стенку прикладывают, а потом сверху штукатурят. Тоненькая такая, прямо по коже. Голову и плечи уже знакомая 'лапшичка' густо присыпала. Сверху еще одна сеточка, но ячейки пореже. И все это словно слабо светящейся пыльцой посыпано.

И как это снять?

— Кравер, я не причиню тебе вреда. Не дергайся, я буду очень аккуратной. Вон, ты Курцу веришь? Он подтвердит.

Курц усиленно покивал.

— Конни, так ты видишь?

— Вижу, и не мешай мне. Если знаешь, как помочь — помоги, — следопыт только плечами пожал.

Ладно, я сама.

Посвященный замер еще сильнее (если так можно сказать), когда я подошла поближе и стала пристально рассматривать эту пакость на нем. Обошла вокруг. Попробовала подцепить ногтем. Не получилось. Я пару кругов намотала, ковыряя сетку тут и там. Дохлый номер. Отлипать от кожи никак не хочет. Мда, и злость тут никак не поможет. В задумчивости оперлась рукой о его голову и забарабанила пальцами. И что мне теперь делать?

— Хм, Конни, а может, ты не будешь так сильно-то? — спросил Курц очень осторожно.

— А? — я прервала мыслительный процесс — Что? Ой, Кравер, я не хотела, извини, — я отступила на шаг. На лбу Посвященного набухали капли крови, — Я сейчас все уберу, — мне было стыдно, обещала же