– Кто? – просипел прапорщик.
– Искусственные люди. Не люди даже, а живые механизмы.
– И ты туда же! – Дубовых скинул шапку и растер плешку мокрым снегом. – Мы что, с ума сходим? Психическая атака, блин! Не зря я про «Чапаева» вспомнил.
– Верь мне, это не настоящие люди, пустые подделки, – настаивала Страхолюдлих. – У них нет ни воли, ни разума. Стреляй в них без всякой опаски.
– А почему они с моим рядовым на одну физиономию?
– Он – их отец, – Хельга замялась, – в каком-то смысле.
– Ох, е! И когда успел?.. Ну, ты и ксерокс, Лавочкин, – тихо проговорил Палваныч, снимая автомат с предохранителя.
Раскатистый стрекот испугал армию ополченцев. Они окончательно сдрейфили и кинулись врассыпную, увеличивая прапорщику угол обстрела. Лже-Лавочкины продолжали шагать, падая, запинаясь друг об друга, оставаясь лежать с простреленными искусственными телами.
Страхолюдлих заряжала рожок за рожком, а прапорщик уже видел, как кричат командиры – не похожие на Колю мужики. Еще Палваныч разглядел, что застреленные гомункулусы быстро разлагаются, превращаясь в вязкий серый кисель.
– Ненастоящие, слава Богу, – прошептал Дубовых и снова застрочил из автомата.
Несколько жутких подразделений Дункельонкеля перестроились и взяли курс на холм, где засели прапорщик с графиней. Командирам других подразделений удалось развернуть своих тупых подчиненных, чтобы ретироваться с поля бойни. Самые толковые заставляли лже-Лавочкиных залечь. Главное заключалось в том, что все неголемы рано или поздно драпали, оставляя армию на растерзание Палванычу.
Бароны Лобенроген и Косолаппен, а также самые смелые их подданные наблюдали за работой Дубовых со стороны, недоумевая, откуда мог взяться этот таинственный чародей, в одиночку повергающий сотни врагов.
Прапорщик делал минутные перерывы, благо гомункулусы шли со скоростью черепахи. Отступающих он не трогал. Спустя полчаса он закончил стрельбу.
Раненых и уцелевших дорубили люди баронов.
Сами Косолаппен и Лобенроген подъехали к Палванычу и Хельге. У Ференанда глаза на лоб полезли – теперь он узнал в Палваныче второго шпиона, который натравил на барона черта.
– Ты?.. – выдавил фон Косолаппен.
Дубовых тоже припомнил мордочку барона и слегка растерялся. Спасла графиня Страхолюдлих.
– Трепещите, воины, – изрекла она самым драматичным тоном. – Перед вами знаменитый Повелитель Тьмы, непобедимый Пауль!
Ференанд недолго колебался: кем бы ни был этот пухлый колдун, он только что совершил подлинное чудо.
– Барон фон Косолаппен к вашим услугам! – Коротышка склонил голову.
– Барон фон Лобенроген к ним же! – Союзник последовал примеру Ференанда.
– Здравия желаю, – сказал Палваныч. – У вас есть пожрать, господа?
Глава 6.
Беседы с королями, или Песнь о стрельце Калашникове
В полдень Коля и Всезнайгель вновь посетили тронный зал короля Наменлоса. Было шумно – вокруг толпились и шушукались придворные.
– Я прочитал письмо Генриха. Полагаю, вы знаете его содержание, – произнес Томас. – Так вот, я принимаю предложение союза и обязуюсь все подготовить для встречи королей здесь, у нас.
Монарх посмотрел вправо. Там сидели принц Петер и принцесса Катринель.
– Надеюсь, дети, вы мне поможете.
Наследники закивали.
– Вот мой официальный ответ! – Король жестом пригласил герольда.
Нихткапитулирен вручил пакет Всезнайгелю и растворился в толпе придворных.
– Спасибо, ваше величество, – сказал Тилль. – Разрешите откланяться.
– Безусловно.
– Единственная просьба, – вклинился Лавочкин.
Монарх удивленно взглянул на рядового.
– Если вы схватите заговорщика, – продолжил Коля, – он, скорее всего, постарается внести раскол в вашу семью. Мне было видение. Враги попробуют впутать в грязную историю с зеркалом самых дорогих вам людей. Вероятнее всего, это будет принц Петер, но и принцессу Катринель они тоже рискнут очернить. Знайте, что бы ни говорили пойманные шпионы, это ложь. Прошу нас простить, всего доброго.
Солдат мысленно услышал два отчетливых «спасибо».
– Пора на запад, Николас, – сказал Всезнайгель, выйдя на улицу.
Летели молча. Лавочкин сначала обозревал бесконечные снежные поля, потом вновь задумался об Эльзе.
Затем рядового сморил сон – пасмурная погода убаюкала.
Тилль разогнал ковер до умопомрачительной скорости, и в столицу Дриттенкенихрайха послы прибыли засветло.
– Куда пойдем? – спросил проснувшийся Коля. – К легальному или криминальному королю?
– К Рамштайнту, – уверенно ответил колдун. – Он важнее.
Внизу чернел Пикельбург[18]. Ковер спикировал на широкую улицу, ведущую к помпезному дворцу короля Герхарда, но Всезнайгель резко свернул в древний парк, в центре которого стоял особняк лидера преступного мира.
– Осторожно, тут арбалетчики, – предупредил Тилля Лавочкин.
Похоже, колдун и сам знал об охране Рамштайнта. Посадив ковер метрах в двадцати от входа в мраморный особняк, маг и солдат сошли на дорожку и неспешно направились к крыльцу.
Рядовой почувствовал угрозу. Из-за деревьев выступила пара воинов с арбалетами. Одежда и маски бойцов были цвета коры, поэтому охранники сливались со стволами.
Визитеры остановились, миролюбиво демонстрируя пустые руки.
На пороге особняка появился Колин знакомец – помощник Рамштайнта. Сохраняя непроницаемое лицо, он сказал:
– Добро пожаловать, господа. Вас заждались.
Подтянутый и исполненный достоинства слуга короля-преступника отвел гостей в просторную комнату, где сидел Иоганн Всезнайгель и поверх страниц какой-то древней книги наблюдал за пляской каминного огня.
Старший брат Тилля отложил фолиант, встал с роскошного кресла.
– Наконец-то! – произнес он, словно обвинял Лавочкина и младшего брата в постыдном опоздании.
Тилль поморщился, как морщатся от старой зубной боли, к приступам которой давно привык, она притупилась, и лицо кривится просто по привычке. Иоганн был острым на язык… занудой. Самое ужасное: он постоянно улыбался.
Парень смотрел на Всезнайгелей и невольно сравнивал. Иоганн казался немного полнее брата при одинаковом росте. Выглядел лет на десять старше. Волосы его были столь же густы, только седы, в них остался единственный черный вихор. Лицо, более смуглое, нежели у Тилля, глаза поуже. Чуть шире в плечах и лучился легкомысленным весельем. Сдержанно-серьезный Всезнайгель-младший словно терялся в тени энергичного Иоганна.
– Что молчим?
Солдату показалось: сейчас за насмешливым тоном Всезнайгель-старший прятал внутреннюю неуверенность.
– А что с тобой говорить? – Тилль пожал плечами. – Ты и так все знаешь.
– По плану? – по-деловому спросил старший.
Младший кивнул. Потом, немного помучив брата молчанием, пояснил:
– Встреча королей состоится через три дня. В Наменлосе.
