все происходящее. Он отбывал дополнительное наказание за потерю самообладания, немыслимую для колдуна, я – за то, что его на это спровоцировала. Не знаю, кто из нас двоих страдал больше: Инсилай, приговоренный Учителем к каторжным работам, или я, за его трудами наблюдавшая». Илка шагнула к столу и качнула пальцем брелок:
– Эй, талисман, ты все-таки позаботься о своем хозяине. Он не забыл тебя здесь, просто не хотел подвергать опасности.
Клоун снова раскачался на лампе. Илке показалось, что по его грустному лицу промелькнуло подобие улыбки.
Только после ухода Инсилая Варвара поняла, как она устала от общения. Ведь за последние несколько недель она впервые осталась одна. Сначала вынужденное соседство с Катариной, потом Локи, Краш, Инсилай, Та-ур, еще куча народа, знакомого и незнакомого… Не сказать, чтоб общество это ее совсем не радовало, ну.не считая Катарины, разумеется, но побыть хоть пару часов в компании самой себя было удивительно приятно.
Волшебница уютно устроилась в уголке пещеры и, пользуясь одиночеством, попыталась спокойно, без суеты осмыслить закрутивший ее круговорот событий. За последние дни произошло столько, что вполне хватило бы на пару лет довольно беспокойной жизни. Но судьба вместила трехлетний запас приключений в малюсенький временной отрезок и с этим приходилось мириться.
«А ведь добрая половина того ужаса, что здесь творится, происходит по моей вине, – с грустью констатировала Варвара, бегло проанализировав ближайшее прошлое. – Не знаю, что толкнуло Кэт на эту мышиную возню, а меня наверняка сгубили легкомыслие и беспечность. Сначала я ничего не видела вокруг себя, увлеченная своим делом, потом, как бык на мулету, бросилась наводить справедливость, не потрудившись даже разобраться, где свои, где чужие, и, наконец, окончательно пошла вразнос, нарушив все писаные и неписаные правила, чего уж, наверняка делать не стоило». Волшебница мысленно перебрала в памяти свои действия и ужаснулась количеству сделанных ошибок. Странное дело, правила, несколько веков назад зафиксированные кодексом магической этики, уже не казались Волшебнице бредом перепуганного бюрократа. Похоже, за каждой буквой статей по безопасности магических действий стояли чья-то боль и чьи-то слезы. «Волшебник может иметь не больше трех учеников и одного подмастерья, без права колдовства, – думала Варвара. – Без права. Но Ронни постоянно приколдовывал, а я его поощряла. Даже учила кой-каким маленьким хитростям. Научила. На свою голову. Своим искусством он очень кстати воспользовался. Сама виновата, следить надо было за своими учениками, а не бросаться грудью на амбразуру. На Землю можно взять только двух учеников. Двух. Хотя, теперь, на собственном опыте я бы эту двойку исправила на единицу. Даже за одним недоученным колдуном можно не уследить в критической ситуации, а у меня их получилось… никаких глаз не хватит. А что в финале? Лика из-за моих с Катькой распрей оказалась под ударом, заодно и ни в чем не повинной Алисе досталось… Наташка болтается где-то с незаконченным магическим образованием, Кира ухитрилась с властелином Запределья снюхаться, а Инсилай, вообще, Волшебником оказался. Ну, как меня угораздило этого красавца не раскусить – разговор особый. Он, конечно, тот еще фрукт, но хоть учеников при этом не заводит. Отвечает сам за себя – может себе позволить любые подвиги. И на роман с сестрицей моей имеет полное право. Впрочем, судя по всему услышанному, он этим правом активно пользуется, и не только с ней. Как это он еще девчонок моих пропустил, не иначе, как для конспирации. Ну, надо признать, конспирация у него вполне получилась. Замаскировался, как пожар в торфяном болоте. А Ронни? Спалил в Хлюпине чужой дом, впутал в разборки несовершеннолетнюю Альвертину, не считая Алисы, которую впутали в историю Илай с Катариной, и, как апофеоз подвигов – затащил кучу народа в Ваурию, возомнив себя колдуном. Маг-недоучка, с его самодеятельности все и началось. А кто его, между прочим, не доучил? Ты и не доучила. Вместо того, чтоб несанкционированным перемещениям парня обучать, надо было вдолбить в его голову технику магической безопасности. Да, ни при чем он в этой заварухе. Кэт ее начала, Инсилай подсобил очередной даме сердца, я подхватила… Нечего искать виновных, когда сама по уши увязла в собственных ошибках. Кто тут ни за что страдает, так это Локи. Он-то вообще ни сном, ни духом. Или и сном, и духом? Ведь Илай его ученик. Его, – вздохнула Варвара, – но с меня это ответственности не снимает. Кстати, пока Локи бьется за своего ученика, я про своих даже не вспомнила. А моим недоученным чародеям помощь сейчас нужна ничуть не меньше, чем дипломированному волшебнику. Ну, от меня, конечно, сейчас помощь весьма условная… Илай, и тот мне помогает, хотя спасательную экспедицию мы, вроде бы, в его честь предпринимали. А пока что работают только он и Локи, а я у них под ногами путаюсь, как мальчик на побегушках. Интересно, это правда, что Илай дрался с самим Магистром? Силен, бродяга! Значит, чувствовал в себе силы, если на бой решился, это тебе не с Катькой в кухне на сковородках фехтовать, Таур покруче будет. Я с ним вполне мирно общалась, и то страху набралась. А тут Великая битва, Тарра, отшельники, наблюдатели… Прямо- таки гладиаторские бои без правил. Впрочем, нет. Правил-то в этой истории как раз больше, чем достаточно. Как в спортивном бридже». Она еще немного порассуждала об ошибках, своих и чужих, о Великой битве, которую почему-то вычеркнули из всех учебников для волшебников и чародеев, о Ронни, которого за убытием Киры и Инсилая можно было условно считать взятым в ученики, и вернулась к мыслям о проблемах насущных. Поход Инсилая в крепость Волшебницу явно тревожил. Не вовремя разыгравшееся воображение рисовало жуткие картины его разоблачения. О том, что при этом будет с ней, Варвара не думала, не она сейчас скользила по лезвию бритвы, так что и бояться было, считай, нечего. А вот Инсилай… Как она ни старалась, забыть его бесчувственное тело, распростертое на камнях в склепе у хрустальных гробов, не удавалось. Слишком велико было потрясение от увиденного. Эта картинка с фотографической точностью зафиксировалась в ее памяти. Варвара, как наяву, видела бледное, усталое лицо Волшебника с темными кругами под глазами и его скованные золотыми цепями руки. Если Илая снова поймают – прощения не будет наверняка. А если еще и про его самоуправство с Киркой выплывет… Магистр наверняка не станет экономить на палачах.
– Раз уж карты в этом раскладе легли черт знает как, придется нам пробираться в крепость, – решил Локи. – Илай считает, что вы в безопасности, но не знает, что нас с Крашем нет в Сан Палисс. Он будет искать нас.
– Да, при условии, что, не обнаружив нас, не придет к выводу, что мы спаслись самостоятельно, – проворчал Краш.
– Исключено, – отрезал Маг. – Инсилай будет ждать до последнего.
– То есть трое суток, – снова встрял Краш.
– Почему? – не понял Локи.
– Ну, он же не сумасшедший, – процитировал Чародей.
– А-а-а, – вспомнив свое прибытие в Запределье, протянул Маг, – тут другой случай. Во-первых, он, как ни крути, в мышеловке, во-вторых, у него на руках Варвара, которая наверняка не уйдет отсюда без меня, а ее-то он точно не бросит, в-третьих…
– Почему это именно ее он точно не бросит? – забыв осторожность, перебила возмущенная до глубины души Катарина. – Чем это она такая выдающаяся?
– Ты ее видела? – не разобравшийся в сложностях личных отношений Краш томно закатил глаза, перед которыми, как наяву, мелькнула наколдованная Локи Маня. – Такую женщину может бросить только
