многие журналисты попадают под огонь, погибают, случается и так, что и военные чинят беспредел с журналистами. Но так, чтобы за это взял ответственность Кремль, то есть верховная власть страны, и потом произвела обмен гражданского человека на военных, а потом оказалось, что обменяли одних граждан страны на других граждан этой страны, то есть действовали во время обмена, как будто это две бандитские стороны, и после этого еще выписали повестку о явке в прокуратуру — это все такая бессмысленная история, которая говорит о, собственно, отсутствии во всех каких-то представлениях о том, что такое хорошо, и что такое плохо, и что государство может делать, а чего оно делать не может. Мы будем добиваться ответов от должностных лиц по этому вопросу, мы будем настаивать. Дума же отказалась слушать этот вопрос по понятной причине. Это оно и есть — слияние коммунистов, жириновцев с Кремлем. Как Кремль реагирует на это дело, так реагирует и Дума, потому что они в Думе составляют большинство. Они просто неразделимы, это просто ее филиал. Если власть окажется в положении, когда ее никто не ограничивает и ей не нужно будет пытаться что-то делать таким образом, чтобы учитывать мнение и меньшинства в стране, и других людей в стране, которые не принадлежат к власти, тогда очень быстро наступит то состояние, которое люди иногда называют беспределом. То есть можно будет делать просто все что угодно. И это тоже приведет к большой беде. Оппозиция в парламенте, в российской Думе, в частности, должна заниматься предложением таких решений, которые ограничивают властные возможности. Конечно, в каждом государстве существуют спецслужбы. Россия нуждается в эффективно действующих спецслужбах. Но задача оппозиции — осуществлять гражданский контроль за спецслужбами, чтобы не разменивали журналистов, чтобы не пропадали люди, чтобы нельзя было издеваться над теми, кто имеет свою собственную точку зрения, чтобы нельзя было никого унижать, чтобы нельзя было применять репрессии. Вот для этого нужна оппозиция. Если оппозиции не будет, то людям вообще не будет возможности спастись от каких-то властных действий со стороны правительства или президента, в результате которых они будут унижены и оскорблены.
Ведущий: При этом Григорий Явлинский признал, что у думской фракции сейчас недостаточно механизмов для полномасштабного контроля за действиями власти.
12 февраля 2000 г
PC распространила сообщение о том, что фотографии, изъятые представителями федеральных властей в Чечне у Бабицкого, были сделаны внештатным корреспондентом агентства «Ассошиэйтед Пресс» Юрием Багровым. На этих фотографиях были запечатлены изувеченные тела погибших российских солдат. По словам Багрова, снимки предназначались для его личного архива, и он передал пленку Бабицкому для проявки в Москве. В сообщении со ссылкой на Багрова отмечается, что Бабицкий, находившийся в Грозном в середине декабря вместе с журналистами из Франции, Чехии и Украины, не имел при себе фотоаппарата. Снимки убитых в Грозном российских солдат были сделаны и французскими репортерами, которые опубликовали их в 20-х числах декабря 1999 г.
Одновременно руководство РС заявило, что имеет достоверные сведения о том, что так называемый «обмен» в Чечне Андрея Бабицкого на пленных российских военнослужащих является «фальсификацией». С таким утверждением выступил в Санкт-Петербурге руководитель Русской службы РС Марио Корти. «Я пытаюсь оставаться оптимистом в отношении существования демократических институтов в России, но последние события в стране свидетельствуют о реальной угрозе как свободе слова, так и безопасности личности в целом», — подчеркнул Корти.
Телекомпания ОРТ, 12 февраля:
Ведущий: А вам не кажется, и это моя точка зрения, тоже стараюсь редко смотреть телевизор, но иногда удается, потому что близкие смотрят, идешь, а он включен, вам не кажется, что искусственно создается такая среда, искусственно приписываются Путину, например, какие-то проколы вообще: погода не задалась, грипп, обмен Бабицкого. В какой связи он к этому причастен?
Григорий Явлинский: Что вы говорите? Ведущий: Мне интересна ваша позиция. Григорий Явлинский: Вы, наверное, слишком редко смотрите телевизор, а слушаете Владимира Вольфовича. Смотрите телевизор чаще, тогда вы узнаете, что сначала Путин берет ответственность за обмен Бабицкого, потом туда едет его помощник, потом он ответственность с себя снимает. Поэтому о нем и говорят.
Ведущий: Я хотел бы узнать, в частности, по этому вопросу, я не высказывался, поскольку мне кажется, что в вопросе об обмене Бабицкого появилось очень много лицемерия. Обмены, насколько мне известно, совершались подобные не менее нескольких сотен раз. Почему вдруг такой специальный случай?
Григорий Явлинский: Я лично Бабицкого не знаю.
Ведущий: Я тоже.
Григорий Явлинский: Но я могу сказать вам, что, когда обмены происходят между бандитами — обмены заложников, это нормальная практика. Когда же государство меняет одного своего гражданина на другого, это совершенно недопустимая вещь. Потому что глава государства, как и все государство, несет ответственность за каждого своего гражданина.
Ведущий: Можно ли считать тогда, что чеченцы — неграждане России? Я имел в виду именно это.
Григорий Явлинский: Те чеченцы, которые не являются террористами и бандитами, да и те, кто является, все они являются гражданами России, на них распространяется наш закон.
Ведущий: Таким образом, мы должны сказать, что не менее сотен раз за последние шесть лет, именно нескольких сотен раз, может быть, менялись эти граждане России на российских военнослужащих, и даже для этого им делалась амнистия, их вытаскивали из тюрем. То есть террористы писали письма, аналогичные, как в случае с Бабицким, что «я прошу такого-то и такого-то освободить из тюрьмы и прислать мне взамен за столько-то солдат и прочее». Я знаю об этом, потому что не далее, как вчера, член Комиссии по помилованию Евгения Альбац рассказывала об этом по радио, что она лично голосовала, подписывала что-то и прочее. Эти люди хуже Бабицкого, или почему тогда никто не возмущался, или они неграждане, или этническая сторона вопроса имеет значение, Бабицкий лучше, потому что нечеченец?
Григорий Явлинский: Я, пожалуй, все сказал вам, что я думаю. Я только могу сказать, что обмен вооруженными людьми, которые воюют на разных сторонах, не то же самое, что обмен безоружного журналиста. Это большая разница.
Ведущий: Журналиста или гражданина?
Григорий Явлинский: Это одно и то же. Он гражданин и журналист.
Ведущий: Он американский журналист.
Григорий Явлинский: Этого я не знаю. Но он журналист в России.
Ведущий: Он работает на «Свободу».
Григорий Явлинский: Это все равно, что задать вам вопрос, а вы на кого работаете. Он гражданин и журналист.
Ведущий: Потому что я вижу в этом сразу много проблем, и зритель может видеть в этом сразу много проблем. Первое, что он журналист, и прежде можно было делать это, и никто голоса не поднимал, что стыдно, на мой взгляд. И вот шесть лет уже делается. Но когда журналист, журналисты из солидарности этим занимаются. Второе, что он работает на американском СМИ и что проамериканские силы, посольства, Мадлен Олбрайт и так далее этим занимается, в том числе люди, которые сочувствуют Америке. И третье — этнические компоненты, этническая сущность. Я просто хотел бы обратить ваше внимание на одно из таких ключевых в этом направлении сегодняшних высказываний. Если можно, я хотел бы попросить показать.
Ведущий: Из этих компонентов какой для вас важнее. Если гражданин, то тогда вы должны были раньше сказать, что на граждан не меняют и в случае с чеченцами.
Григорий Явлинский: Я все, что хотел, сказал. Я вернусь к этой теме тогда, когда, не дай бог, обменяют вас на кого-нибудь после 26 марта. Когда сложатся такие обстоятельства, что нужно будет Бабицкого вернуть, например, и уже станут другие ценности и государство, поймав вас на улице, начнет вас
