Для Дженни такого рода контакт, конечно, тоже в новинку.
«Дженни, это я. Где ты?» – «Толя?» – «Да, черт возьми! Где ты находишься?» – «Я в аэропорту Хониары. Прорыв завершен?» – «Да. Мы победили». – «Не совсем. Ферзь от меня ушел. Как ты и предполагал, он спер наш глиссер и умчался, я не смогла его догнать. Но в Хониаре я вышла на его след. В пятницу, то есть позавчера, он вылетел в Брисбон. Я буквально наступала ему на пятки, но теперь он покинул Гуадалканал, и я не знаю, где он». – «Что ты делаешь в аэропорту?» – «Жду самолета, конечно. Рейс на Брисбон через час. Ты где?» – «В отеле, Жди меня, я сейчас буду».
Я оборвал связь и, вздохнув, выпрямился. Итак, ситуация осложнилась, Жаль, что не удалось перехватить Ферзя здесь, на Соломоновых островах, теперь он может оказаться где угодно. Надо ехать в аэропорт.
Я быстренько наколдовал местной валюты, брюки и рубашку цвета хаки, переоделся и выбежал из номера. Сдав ключ портье (у которого был на плохом счету после того, как заявился в отель в гидрокостюме), я расплатился и выбежал на улицу, глазами лихорадочно отыскивая такси. Такси нет, зато прямо перед гостиницей я увидел припаркованный мотороллер. Не бог весть какое средство передвижения, но все-таки лучше, чем ничего.
Я одним резким движением оторвал парковочную цепь, пустил немного энергии в стартер, завелся и с пробуксовкой рванул с места, заставив прохожих обернуться на резкий звук резины, трущейся об асфальт. Через десять минут тряски по разбитым дорогам я доехал до аэропорта Хендерсон Бросил мотороллер у дороги, и, не обращая внимания на гневные крики местного полицейского, бросился ко входу. Ворвавшись в прохладное помещение, я тут же почувствовал, что Дженни где-то рядом.
Она стояла спиной ко мне в очереди возле стойки таможни и, почувствовав меня, обернулась. Черт возьми, как же я соскучился по ее очаровательному лицу и еще более очаровательной улыбке! Она показала мне два билета и, когда я подошел, сказала: – Ты очень вовремя. Регистрация заканчивается. В ту же секунду диктор аэропорта заявил, что регистрация на посадку авиакомпании «Соломон Эйр-лайнз» и «Эйр Куантос» до Брисбона завершена, Мы с Дженни протиснулись сквозь ряды японских туристов и оказались прямо перед таможенником, сурово зыркнувшим на нас и на ломаном английском потребовавшим паспорта и билеты.
Не тратя времени на объяснения, я внушил таможеннику, что у нас все в порядке и вообще досматривать нас не надо, мы опаздываем на рейс и, наоборот, нам нужно помочь. Таможенник, словно зомби, отошел от своего «телевизора» и стойки, поманив нас пальцем. Мы, вежливо улыбаясь, отправились за ним, миновав и стойку регистрации, и пограничный контроль, и открытое летное поле. Таможенник довел нас прямо до трапа, улыбаясь и подобострастно кланяясь. Через минуту мы уже сидели в тесных креслах «Боинга-737» и молча разглядывали друг друга. В ее глазах горело пламя, которое я никогда раньше не замечал, и в эту минуту она казалась мне воплощением любви, настоящей Афродитой во плоти. Гормоны все-таки сделали свое дело, и удержаться я попросту не смог. Поэтому я обнял ее и притянул к себе. Поцелуй оказался долгим, прекрасным и сладким. В чудесном небытие, которое поглотило меня без остатка, существовали только сладкие губы Дженни, нежно касающиеся моих…
Вообще-то поцелуй мог продлиться намного дольше, если бы не вмешательство улыбающейся стюардессы, заявившей, что мы обязаны пристегнуться, так как самолет вот-вот взлетит. Мы нехотя разомкнули объятия и пристегнулись.
Дженни положила голову мне на плечо, а я улыбнулся и сказал:
– Надеюсь, полет не слишком затянется. Я уверен, что в Брисбоне есть отличные гостиницы, с двухместными номерами и с кроватями кингсайз…
Дженни, отстранившись, фыркнула и ткнула меня кулачком в плечо.
– О чем ты думаешь? Нам нужно срочно определить местонахождение Ферзя.
– А чего его определять? Вот он, Ферзь, сидит рядом со мной.
Дженни покачала головой.
– Я серьезно.
Я кивнул.
– Понятно. Ну что ж, прилетим в Австралию, возьмем двухместный номер в хорошей гостинице…
– Толя, – предупреждающе сказала Дженни, но в ее голосе я услышал смешок.
– …и проведем сеанс определения, – невозмутимо закончил я фразу.
– Ты неисправим, – вздохнула Дженни.
– О да, – подтвердил я. – Исправить меня не удавалось еще никому,
Дженни задумчиво посмотрела на меня и медленно проговорила:
– Да неужели?
Я улыбнулся.
Капитан самолета предупредил нас, что курить во время взлета запрещается, что также нужно воздержаться от применения электроники, типа сотовых телефонов, ноутбуков и компакт-дисков плееров, так как их излучения могут повлиять на электронику бортовых систем.
– Интересно, – произнес я задумчиво. – А почему он ничего не сказал по поводу магии?
Дженни засмеялась.
Мы уже час находились в воздухе, когда я внезапно понял: что-то пошло не так. Дженни нахмурилась и заозиралась – она тоже почувствовала смутную угрозу. Самолет тряхнуло.
Впереди вскрикнул ребенок, я услышал женский голос, его успокаивающий. Зажглись надписи «Не курить» и «Пристегнуть ремни». Стюардессы спокойно, но все-таки довольно быстро засновали туда-сюда, и я понял, что происходит что-то экстраординарное. Я встал с кресла.
– Ты куда? – спросила Дженни.
– Сейчас приду, – бросил я не оборачиваясь.
