Войны» лейтенанта Фратчи. Ноги его были сильно изрезаны лазерами, из пробитого корпуса торчали куски проводов. Ракетная установка была срезана с правого плеча точно бритвой. Возле его ног валялся прожектор с частью левого плеча. Удивительно, как упрямому Горцу удавалось удержать его на ногах. Лорен перевел взгляд на «Стража». Почти новый робот выглядел ничуть не лучше «Молота Войны». Прыжковые двигатели на его ногах были разворочены взрывами, грудь больше напоминала крупное сито, а руки висели как плети. Непонятно, на чем они только держались.
Несколько минут Кателли молчал. Подождав, пока Горцы окончательно успокоятся, он произнес:
– Ваши обвинения просто смешны, Маклеод. Считаю, что вас сместили вполне заслуженно, для командира вы слишком недальновидны. Значит, вы считаете, что здесь не обошлось без диверсанта? Пусть так, но тогда вам следует обратиться за разъяснениями к человеку, за которым я пришел сюда. Я понимаю вашу досаду, вам очень хотелось задеть мою честь, но вы потерпели неудачу. Сначала вы едва не ввергли Горцев в войну против Федеративного Содружества, а теперь вините во всем меня. Это по меньшей мере непорядочно, но я готов забыть этот неприятный инцидент, если вы выдадите мне майора Лорена Жаффрея.
– Майор Малвани, отведите всех со взлетно-посадочной полосы. Я хочу раз и навсегда покончить с разговорами на эту тему, – отозвался полковник и включил канал связи с Горцами. – Этот парень хочет поединка. Что ж, я устрою ему место в скоростном экспрессе, идущем в ад. – В доказательство своих намерений полковник двинул «Воина Гурона» вперед, навстречу роботам охраны консульства.
Лорен видел, что робот Маклеода не выдержит длительного боя. Ему показалось довольно странным упорство полковника. «Зачем он снова накаляет обстановку, ведь всем уже ясно, что стычка была спровоцирована? Открытого сражения здесь не хочет никто», – думал Лорен, не отрывая глаз от экрана.
Полковник решительно повел «Воина Гурона» по диагонали через взлетно-посадочную полосу прямо в центр стоящей шеренги. Дэвионовцы немного отошли и расступились, но было видно, что они в любой момент готовы вступить в схватку.
Лорен перевел взгляд на робот Малвани, он продолжал стоять между Горцами и охраной. «Почему она не уходит? Странная нерешительность. Если начнется схватка, ей придется отступать, – подумал Лорен, и внезапно его посетила тревожная мысль. – Но чью сторону она займет?»
Как бы в ответ на его раздумья в наушниках послышался голос Малвани:
– Полковник Маклеод, нам следует уйти. Наше поведение отвратительно, – заявила она.
Лорена поразил ее почти вызывающий тон. «Интересно, а как она расценивает свое поведение? Недопустимо разговаривать так со своим командиром в то время, когда все, и свои, и чужие, слышат тебя».
– Оставьте, майор, – неохотно ответил Маклеод и стал медленно наводить винтовку Гаусса на шеренгу дэвионовцев. Они попятились, но по-прежнему были готовы к битве. «Упрямый вояка! – подумал Лорен, разглядывая Кателли и воинов. – Он скорее ввяжется в заведомо проигрышную битву, чем признает свою вину. Черт подери, что же это за человек? Он либо гений, который заранее все рассчитал, либо набитый Дурак». Как бы ни был побит робот самого Маклеода, Горцы превосходили своих противников и числом, и вооружением. Здесь, на открытом пространстве взлетно-посадочной полосы, где невозможно укрыться, дэвионовцы были обречены. Их не могли спасти ни прыжковые двигатели, ни скорость. Битва будет жестокой, но короткой. Стоит Горцам открыть огонь, и время жизни дэвионовцев будет исчисляться секундами. Лорен усмехнулся. Ему внезапно показалось, что, возможно, в намерения Кателли как раз и входит во что бы то ни стало спровоцировать схватку. «Сам-то он, наверное, погибать не собирается. Такие прохиндеи, как он, всегда умудряются выжить. А если нет, то его кончину облегчит сознание, что Федеративное Содружество отомстит Горцам Нортвинда. Скорее всего. Вот почему он такой бесстрашный».
– Полковник Малвани, с вами говорит полковник Кателли. Приказом фельдмаршала Хасек-Дэвиона с сегодняшнего дня вы назначаетесь командующим силами Горцев. Прошу вас запомнить, что, начав сейчас битву, вы подвергнете опасности жизнь всех Горцев Нортвинда. Одним опрометчивым поступком вы перечеркнете все, за что Горцы боролись веками.
– Да заткнись ты, Кателли! – закричал Маклеод, трясясь от возмущения. – Малвани – воин, а я ее командир. Не пытайся перетянуть ее на свою сторону.
– Помолчите, вы смещены! – откликнулся Кателли.
– Горцы! Внимание! К битве готовьсь! – решительно скомандовал Маклеод. Лорен пристально следил за действиями полковника. Перезарядив орудие, тот прицелился в кабину «Атласа», в котором находился Кателли. «Этот дэвионовец не дает ему никакого выбора». Лорен посмотрел на экран и увидел, что не только винтовка Гаусса, но и все остальное вооружение было наведено на голову робота Кателли.
– Я не допущу ненужного кровопролития! – раздался голос Малвани. Она двинула свой «Мародер II» вперед. – Прекратите, полковник! – крикнула она. Лорен видел, что ее робот находится точно в прицеле орудий «Воина Гурона».
– Майор, встаньте в строй! – заревел Маклеод.
– Нет! – ответила Малвани. – Виктор Дэвион – наш правитель, и я не допущу схватки с представителями Федеративного Содружества. Вы должны подчиняться его приказам, этого требует элементарная дисциплина.
Лорен чувствовал в ее голосе волнение, но инстинкт воина позволял не отзываться на него душевным порывом, а продолжать внимательно смотреть на экран ближнего обзора. Какие бы сентиментальные сцены ни разворачивались на площадке, ни одно подозрительное движение со стороны дэвионовцев не должно было остаться незамеченным. Полковник Маклеод, казалось, предчувствовал взрыв возмущения Малвани. Когда он заговорил, голос его звучал почти по-отечески:
– Майор, наши отношения мы уладим после, а сейчас встаньте в строй и приготовьтесь исполнять мои приказы.
– Я не стану этого делать, – упорно повторила Малвани. – Всю свою жизнь я посвятила Дэвионам. Они дали мне ощущение родины, благодаря им я обрела дом. Нет, я не предам Виктора Дэвиона.
– Твоя родина и твой дом – полк. Майор… Частити, не забывай, что мы не просто братья и сестры по оружию, мы – одна семья.
Тихим, но твердым голосом Малвани тут же ответила:
