На церковной башне пробили часы. Глухие удары мерно раздавались в ночи. Вдалеке послышался стук копыт, он приближался. Легкая открытая коляска догнала ее, лошади остановились, с козел спрыгнул мужчина.
– Пойдемте, – спокойно произнес он, – я отвезу вас домой, – герцог Беломер взял ее под руку.
Она безвольно повиновалась, он усадил ее рядом с собой на козлы, закрыв одеялом. Она воспринимала все как во сне. Даже не спросила, откуда герцог вдруг взялся здесь в это время. Закрыв глаза, она обессилено прислонилась к нему, благодарная, что рядом оказался человек…
– Графиня, мы приехали… – Каролина вздрогнула.
Коляска стояла возле ее дома.
– Боже, я, наверное, заснула…
– Такие ночные прогулки довольно утомительны, – заметил он.
Каролина окончательно проснулась. В неярком свете она пыталась прочитать на лице герцога его мысли. Он следовал за ней? Видел, куда она направилась? Они вместе вошли в ворота и прошли по усыпанной гравием дорожке к порталу с колоннами. Каролина хотела отпереть, но Симон уже открыл тяжелую дверь.
– Наконец-то! – выдохнул он. – Наконец вы появились! Мы вас повсюду искали.
Только теперь он, кажется, заметил герцога Беломера и поклонился ему. Потом снова обратился к Каролине:
– Вы должны были мне сказать, что задумали.
– Почему, что случилось? – нетерпеливо спросила она.
Симон закрыл дверь. Молча провел Каролину и герцога через сумрачный холл на кухню. Перед камином стоял Филипп. Первое, что бросилось в глаза Каролине, – то, что он был в гражданской одежде. Когда брат повернулся к ней, он был бледен и растерян.
– Тибо! – выдавил он из себя. – Он мертв. Убит.
Каролина в замешательстве посмотрела на брата.
– Тибо… убит? – Она почти беззвучно повторила слова брата, не в состоянии вникнуть в их смысл.
Она снова видела Тибо перед собой, ей казалось, что она опять слышит его дьявольский смех вдогонку.
– Каролина! – Филипп подхватил покачнувшуюся сестру. – Что с тобой?
Каролина глубоко вздохнула, это прозвучало как подавленное рыдание.
– Ничего, все уже прошло. – Она посмотрела на Филиппа лихорадочно горящими глазами. – Откуда ты это знаешь?
Филипп боролся с собой, решая, говорить ему или нет, и неуверенно посмотрел на Симона, стоявшего с опущенной головой у стола.
– Я был у Тибо, – все же решился сказать Филипп. – Один друг сообщил мне по секрету, что тот сегодня ждет тебя. Он этим хвастал. Но я пришел слишком поздно – тебя уже не было. Дверь в квартиру была открыта настежь. – Филипп замолчал. Потом, запинаясь, с большими паузами, продолжил: – Я нашел его в кабинете. Он лежал поперек письменного стола… Он был мертв… Заколот кинжалом. Я был готов на все! Но мне не пришлось его убивать, кто-то опередил меня, – голос Филиппа понизился до шепота. – Тибо лежал лицом вниз, но на его левой щеке был знак, крест…
Жиль де Ламар! Во второй раз незнакомец вмешался в ее жизнь. Во второй раз он спас ее. Почему? Постепенно она до конца осознала, что означала для нее смерть Тибо: не существовало больше угрозы. Она вздохнула с облегчением, освобожденная от чудовищной тяжести – и вдруг ее обожгло воспоминание о папке.
– Филипп! Тибо завел на отца досье. Якобы доказательства его вины. Оно лежало в письменном столе, в правом ящике.
– Ты имеешь в виду это? – Филипп вытащил из сапога перегнутую зеленую папку с фамилией отца.
Она выхватила ее и раскрыла. Но внутри ничего не было.
– Так я ее нашел, – пояснил Филипп. – Она лежала на полу, пустая.
Может, там и не было содержимого? Может, оно выпало? Или Жиль де Ламар взял его себе? Ей нужна была ясность.
– Мне надо сейчас же вернуться туда, – проговорила она, тяжело дыша.
– Чтобы попасть в руки полиции? – Филипп покачал головой. – Я бы нашел содержимое, если бы оно было еще там. – Он посмотрел на Симона и на герцога, опять сомневаясь, говорить ли ему дальше. Потом произнес: – Меня видели, когда я выходил из квартиры. Консьержка. И что еще хуже, она меня узнала!
– Я дам тебе Месяца! – воскликнула Каролина. – Тебе нужна быстрая, выносливая лошадь. Может, ты поскачешь в монастырь цистерцианок под Сен-Дизье или в Розамбу. Марианна надежно спрячет тебя. Во всяком случае ты должен уехать из Парижа!
– Графиня! – Герцог поклонился, что показалось ей в этой обстановке совершенно неуместным. – Бегство вашего брата я беру на себя. Проклятье, такое удовольствие бывает не каждый день. Мы поедем ко мне. Там ваш брат получит все: деньги, лошадей, адреса, фальшивый паспорт, завтра он уже будет в Англии.
Филипп бросил недоверчивый взгляд на Каролину, как бы вопрошающий: «Могу ли я ему довериться?» Герцог словно прочел его мысли:
– Граф Ромм-Аллери, я понимаю ваши колебания. Но могу вас успокоить. Я говорю абсолютно серьезно. Я целым и невредимым доставлю вас в Англию. Проклятье, я тоже хочу наконец знать, что чувствуешь,
