Огонь неугасимый

Гаснут звезды идущих процессий.
Гуще полог ночной темноты.

На любовь не кладешь Ты запрета,
Не караешь молитвы вдвоем…
Освяти дни грядущего лета
Перед светлым Твоим алтарем.

Пламя жутко, причудливо вьется
И пушинки на вербе дрожат…
Чей-то шаг за спиной раздается
И зовет оглянуться назад.

Это ветер следы заметает,
Над огнем розовеет ладонь,
Кто-то тихо меня окликает…
Замирает, трепещет огонь.

Чья-то тень впереди забежала,
Ветер вырвался, взвыл, закружил.
Это ты, ты о ком я гадала,
Это ты мой огонь погасил!

Рассвет

К одежде мягко льнул густой и влажный воздух,
Туман, клубясь светлел, как розовый опал,
Рассвет уже гасил серебряные звезды
И берег сказочный в тумане выступал.

У ног неслась река, играя жидкой сталью,
Плясали искорки в мелькающих струях,
И полускрытые прозрачною вуалью,
Гремели катера на ржавых якорях.

Над крышами домов в цветных спиралях дыма
Румяных облаков бледнела полоса,
И в утренних лучах суда проплыли мимо,
Широко по ветру раскинув паруса.

Проплыли медленно, бесшумно и печально.
Как тени прошлого, как призраки зари,
Скользнули по волнам и скрылись не причалив,
Развенчанных   эпох опальные цари.

Быстрей и радостней дробились солнца пятна,
Но Господи, скажи, что делать с сердцем нам,
Когда оно грустит с упрямством непонятным,
Тоскуя по давно ушедшим временам?

И помнит все дары и числит все потери,
Все мачты сбитые погибших кораблей…
В железо и огонь безрадостно поверив,
Машины у машин, мы крошим бремя дней.

Машины у машин в рабочих буднях серых…
Где вольный ветер бурь ликующий в снастях,
Гонявший по морям победные галеры,
И певший викингам в пурпуровых ладьях?

Горит веселый день, щебещут громко птицы,
Сапфировых небес раскинулся шатер,
И с визгом, грохотом и воплем лихо мчится,
Шипя и фыркая, бензиновый мотор.

Нормандское поверье

Судьба сторожит за дверью,
Мы все у судьбы во власти…
В Нормандии есть поверье,
Как в дверь не впустить несчастье,

Так мудрость гласит былая:
Мы все себе варим пищу, —
Весь день, в очаге пылая,