Огонь неугасимый

***
Ярким, зимним утром девочка проснулась,
Мама ей в кроватку молоко несет,
Мама от обедни уж давно вернулась,
И на окнах полдень ломит тонкий лед.

Девочка сидела сонная, смешная,
Осмотрела тихо комнату кругом… —
Мама, где зверюшка, бабушка лесная?
Бабушка-зверюшка оказалась сном…

Памяти Андерсена

В далеком детстве крошкой беззаботной
Жила я в южном городе нарядном,
Ронявшем зелень цветников дремотных
В морскую воду — голубым наядам.

Смотрела я на версты зыби синей
И на закат над морем неизменный,
А под подушкой берегла святыню, —
Потертый томик сказок Андерсена.

Любила безобразного утенка,
Солдатика, расплавленного в печке,
Царицу льдин, насмешливых и звонких,
И звезды елок — золотые свечки.

Но больше всех в живых листках альбома
Морскую я царевну полюбила
И потому, что с ней была знакома, —
Она ко мне на берег выходила.

Давала мне лиловые ракушки
И липкая оранжевые травы,
Была таинственной морской подружкой
И говорила грустно и лукаво:

Не радуйся, малютка, дружбе нашей, —
На жизнь твою она печать наложит…
Кто на земле, чтоб пить земную чашу,
С морскими душами дружить не может.

Кто в море, тот забыть не может волны,
Чтобы земному принцу сердце бросить.
Двойная жизнь, двойной мираж неполный,
Ни счастья, ни покоя не приносит.

Таких людей безрадостно влюбленных,
Живущих грустью, скорбью и мечтами,
Зовут у нас небрежно-благосклонно
Поэтами, а иногда… глупцами.

Не радуйся, малютка, дружбе нашей,
Твоя судьба с моей судьбою схожа…
Кто на земле, — чтоб пить земную чашу, —
С морскими душами дружить не может.

Сказка веков

Вечер тих и близка уж осень,
Желтый лист шелестит на песке,
У калитки два ходи проносят
Миниатюрный театр в коробке.

Что-ж посмотрим… И куклы скачут,
Вот на сцене — герой-полубог.
Китаяночка хрупкая плачет,
Грустно ходи гнусит говорок.

Кукла-лев куклу-мальчика тащит,
Открывая кумачную пасть,
Дети-зрители глазки таращат,
Чарам сказки, отдавшись во власть.