— Я простушка, — дрогнувшим голосом проговорила Кларетта.
— Простушка? — Взмахнув рукой, Элберта ловко поймала лорнет и поднесла его к глазам. — Тебя просто плохо преподали. — Ее детальный осмотр закончился на ступнях Кларетгы. — Тебе сделали неправильную прическу, не научили грациозно двигаться и заботиться о цвете лица. Твои наряды ужасны, обувь… Ладно, чем меньше сказано, тем лучше.
— Да, мэм. — Кларетта начала улыбаться уже в середине монолога.
Леди Ормсби выпустила из пальцев лорнет, и он повис на ленте.
— Сядь, детка. А теперь, — сказала она, когда Кларетта села на кровать, — я превращу гусеницу в бабочку. Это легко. Твоя же роль труднее. От тебя потребуется следовать всем моим указаниям.
Кларетта почувствовала, что ее ссылка к леди Ормсби может оказаться не такой скучной, как она предполагала.
— Если вы считаете себя в силах принять этот вызов, я сделаю все возможное, чтобы помочь вам.
Дерзкое заявление девушки заставило леди Ормсби вскинуть брови.
— Обожаю, когда мне бросают вызов! Как я вижу, ты не привыкла кому-либо подчиняться. Придется меняться, детка.
Кларетту охватило беспокойство, когда леди Ормсби устремила на нее пронзительный взгляд. Ей впервые угрожали. Это было не очень приятно, однако она почувствовала легкое возбуждение.
— Как скажете, мэм.
— Как я скажу, верно. — Леди Ормсби шлепнула ее по руке. — Не строй из себя сладкоречивую крошку ради меня. Мне удавалось скручивать в бараний рог и более своевольных, чем ты.
Неожиданно Кларетта сообразила, почему ее услали из дома. Эта старая карга должна обломать ее, приручить и подчинить себе! Девушка подобралась, готовая отплатить той же монетой. А что еще ей остается? Джейми навсегда потерян. Она с вызовом вздернула подбородок.
Леди Ормсби проигнорировала наглый взгляд девушки и разгладила складку на юбке. На своем жизненном пути она встречала сильных духом женщин и сама принадлежала к этой категории. Итак, девчушку раздирают противоречивые стремления, и она не знает, как справиться с ними. Если в ближайшее время какой-нибудь умный человек не придет ей на помощь, она обломает себе крылья еще до того, как опробует их в полете. Это будет грустной потерей.
— Я заключаю с вами пари, мисс Роллерсон. Если к концу следующего сезона вы не получите достойное предложение, я попрошу у вас прощения и… — Леди Ормсби оглядела себя, раздумывая, на что поспорить. Ее взгляд остановился на кольце с сапфиром квадратной формы, которое она носила на среднем пальце правой руки. — Мое кольцо. Оно из Персии.
Вызывающая улыбка Кларетты угасла.
— Я не хочу выходить замуж.
— А мой чудовищно близорукий племянник? — Она хмыкнула. — Не надо удивляться. Это портит твой образ леди Вызов. Кое-кто полагает, что ты испытывала к нему добрые чувства, если согласилась принять его предложение. Я достаточно наслушалась его высокопарной болтовни, чтобы понять, что одно время он верил, будто любит твою сестру. Поэтому мне хочется выяснить, почему ты согласилась на помолвку с ним.
Кларетту неожиданно заинтересовали собственные руки, сложенные на коленях.
— Это трудно объяснить.
— Я старый человек. У меня нет ничего, кроме времени. Начинай, детка. Подожди!
Леди Ормсби села на кровать и похлопала рукой рядом с собой. Кларетта неохотно придвинулась к ней и почувствовала, как ее ласково обняли за плечи.
Хотя улыбка леди Ормсби была нежной, ее взгляд оставался колючим.
— Ну вот, теперь можешь мне рассказать. Ничего не упускай.
Кларетта рассказала всю историю, не упустив ничего из того, что представляло ее в более выгодном свете. Кстати, возможность исповедаться принесла облегчение. Долгие месяцы она скрывала от своих близких — да и от себя самой — истинные мотивы своих поступков.
— Отвратительно. Ужасно, — изредка спокойно вставляла леди Ормсби, однако ни разу не пояснила, к кому или к чему это относится.
Кларетта изменила только самый конец истории. Ведь терпимость леди Ормсби не бесконечна. Кларетта знала: если она признается в том, что приходила к Джейми, ее посчитают проституткой. Она неожиданно для себя обнаружила, что ей хочется выглядеть достойно в глазах этой удивительной женщины, воспринимающей ситуацию с неподражаемой самоуверенностью.
Когда Кларетта закончила, леди Ормсби позволила себе заметить:
— Мой племянник считает, будто хорошо знает жизнь, а сам не понимает даже своего сердца.
— Он казался мне очень уверенным, — тихо проговорила Кларетта. Нет, ей никогда не забыть, как он произносил имя Клариссы!
— В чем, по-твоему, заключается твоя самая большая ошибка, детка?
Вопрос удивил Кларетту.
— Думаю, в том, что меня переполняют идеи.
— Идеи? — Леди Ормсби коротко рассмеялась. — Это не повод для печали. По моей оценке, на свете мало людей, у кого возникают хоть какие-то идеи.
— Меня переполняют не просто идеи, а приступы вдохновения, которые в тот момент кажутся ответом на все вопросы. — Кларетта вздохнула. — Но стоит мне тщательно обдумать их, они… ну… иногда теряют свою мудрость.
— Понятно. Могу ли я предположить, что мой племянник стал жертвой одной из таких идей?
— Да, мэм.
Леди Ормсби задумчиво кивнула:
— Любую хорошую идею очень часто сводят на нет эгоистические стремления. Ты научишься управлять ими.
— Да, мэм.
— Это не значит, что ты должна отказаться от них. Мне бы хотелось знать, когда у тебя в следующий раз появится подобная идея?
Кларетта улыбнулась:
— Недавно меня осенила одна из них.
— Вот как, детка? И в чем же она заключается?
— В том, что мне нужно сбежать и исчезнуть и избавить всех от тяжелой обязанности терпеть мое присутствие.
— Надеюсь, ты уже поняла свое заблуждение?
— Мой отец был бы безутешен. Сестра обвинила бы во всем себя, а я бы оказалась в еще большей беде, причем без поддержки семьи.
— Великолепная аргументация, детка. Когда ты научишься смотреть правде в лицо, как бы неприятна она ни была, ты избавишься от своих недостатков.
— Мне это безразлично, — сказала Кларетта, а мысленно добавила: «Теперь, когда Джейми ушел».
— Вспомним этот разговор через несколько месяцев. А сейчас дело прежде всего. Тебя предупредили, что мы отправляемся в путешествие?
— Да, мэм.
Трагичность ее тона говорила сама за себя. Без сомнения, девочка считает, что ей предстоит ссылка в глухую деревню. Леди Ормсби поморщилась и слегка повела плечом.
— Меня мучает ревматизм. Страны с более теплым климатом, чем Англия, пойдут мне на пользу. Через неделю, в понедельник, мы отплываем на Канары.
У Кларетты отвалилась челюсть:
— На Канары?
Леди Ормсби кивнула, предвкушая оживленный зимний сезон. Ее племянник-шалопай не единственный, кому требуется смена обстановки.
— Оттуда мы поедем в Италию.
— В Италию? — ошеломленно выдохнула Кларетта.
