Ее поразило, когда он снял свою шляпу, открыв русые волосы, отсвечивающие в полутьме. Она до сих пор думала, что он брюнет. А он снова уставился на нее. Его взгляд скользнул по ее одежде, новой шляпке, ее лицу. Она замерла, ожидая услышать от него очередное ядовитое замечание, но, к ее облегчению, он ничего не сказал. К тому же он был от нее на таком расстоянии, что она не могла рассмотреть выражения его лица.
Для ее поездки Джед прислал повозку, запряженную пони. Посмотрев на узенькую скамеечку, Джулианна засомневалась, поместятся ли они там вдвоем. Она с неуверенностью глянула на Джоша, но он надвинул свою неизменную шляпу, скрыв лицо. Судя по всему, он подумал о том же, потому что сказал:
— Ваша светлость сядет на скамеечку. Я буду стоять сзади.
Он протянул ей руку и помог взобраться на повозку. Джулианна не предполагала, что у него есть опыт обращения с дамами, тем не менее он проделал это с легкостью, позаботившись о том, чтобы она не испачкала свои пышные юбки о грязные колеса. Пока она устраивалась на сиденье, он вскочил на повозку сзади нее, и она поняла, что он собирается ехать стоя. Таким образом Джош оказался в непосредственной близости от нее, более интимной, чем если бы они сидели рядом. У нее не было времени изменить свое решение ехать с ним, потому что садовник взял в руки кнут, щелкнул им над головой пони, и они тронулись.
Ехали в полном молчании. Не желая казаться нелюбезной, она решила, что нужно завести вежливую беседу.
— Как вы назвали сегодняшний день, мистер Тревелин?
— Фастерн.
— Наверное, так называют этот праздник там, откуда ты родом? — Она бросила на него взгляд и заметила, что Джош выбрит. — Где это?
— Что 'это'?
— Откуда ты родом?
— С севера, — ответил он и прикрикнул на пони, который замедлил бег.
Разговор не очень-то получался, но Джулианна твердо решила продолжить его.
— Я так понимаю, что ты служил в армии. Где ты служил?
— В Ост-индской компании.
— Ты, наверное, был ординарцем у офицера?
— Какое вам дело до этого?
— Никакого, — ответила она еле слышно, чувствуя себя как ребенок, которого шлепнули по руке за невежливый вопрос. — Мои родители сейчас в Индии. Ты, может быть, знал их, если служил у офицера, или, возможно, я знаю сама твоего офицера.
— Сомневаюсь, он умер.
— Вот как! — Джулианна повернула голову к нему, но Джош избрал этот момент самым подходящим для того, чтобы свернуть на узкую проселочную дорогу через пустошь, такую узкую, что две повозки вряд ли могли там разминуться. Повозка опасно накренилась, и Джулианна вынуждена была схватиться рукой за сиденье.
— Лучше следите за дорогой, — сказал садовник, придержав ее за плечо, чтобы она не вывалилась.
— Могу я взять вожжи?
Этот вопрос удивил ее саму не меньше, чем его.
— Когда я была девочкой, то часто ездила на повозке, запряженной пони, по пустошам. Мой дедушка боялся, что я сломаю себе шею, если буду ездить верхом, вот он и купил мне повозку…
Официально праздник должен был начаться в два часа дня, но деревня Комб Мартин уже гуляла. Когда Джулианна с Джошем въехали в нее, Джулианна увидела, что площадь занята столами, повсюду висят флаги и множество людей снует по улицам. Всевозможные кареты, повозка, телеги выстроились в ряд, люди заполнили пространство между домами и прилавками, на которых лежали для продажи яблоки и тыквы рядом с беконом и недавно сваренным вареньем.
Она слезла с повозки около церкви и помахала рукой священнику Поллоку и его жене, сидящим в киоске на церковном дворе. Джош забрал вожжи из ее рук и, не говоря ни слова, направил тележку к площади — как заподозрила Джулианна, глядя на его удаляющуюся спину, по направлению к таверне. Она подумала, что он, наверное, сильно пьющий мужик.
Люди веселились. Толпу развлекали уличные артисты. Более часа она смотрела на жонглеров, на цыганского пожирателя огня. Потом выступал фокусник, а вслед за ним мимы, изображавшие мистерию о страстях господних. Чем дольше Джулианна оставалась в деревне, тем острее она чувствовала, как утрачивает ощущение времени.
— Бег со сковородками! Бег со сковородками!
Наконец-то должно состояться главное событие дня. Это была одна из редких праздничных забав, в которой главную роль играли женщины. Увлекаемая потоком людей, устремившимся на окраину города, где между зарослями вереска пролегала длинная узкая долина, Джулианна оглянулась в поисках Джеда, или Джоша, или Тома и миссис Мид, но среди моря лиц, окружавших ее, их не нашла.
Состязающиеся уже выстраивались в линию: целая толпа женщин и девушек, у каждой в руке сковородка.
— Вот как? Ее сиятельство заявилось на бег с блинчиками, — раздался позади нее мужской голос. — Я видел, как вы приехали в город с мужчиной.
Джулианна круто обернулась.
— Роб Уиил!
— Вы расспрашивали про меня? — тихо отозвался он, нагло ухмыляясь. — Это похвально для женщины.
Она не ожидала такого откровенного вызова среди бела дня и при таком количестве народа. Вероятно, ее предположения были верны — он хочет спровоцировать ее на публичное столкновение. Эта мысль подтверждалась тем, что уже несколько человек стали прислушиваться, понимая, что происходит нечто необычное. Если он хочет публичной ссоры, то этого она не допустит.
— Извините меня, я хочу посмотреть на бег, — сказала она и хотела пройти мимо.
— Там ваши продукты на этих сковородках, — сказал он, придвигаясь к ней поближе. — Почему бы вам самой не побежать? — громко с вызовом произнес он. — Или вы такая особенная, что не можете бегать как все люди?
Джулианна посмотрела ему прямо в глаза, не скрывая своей неприязни.
— Я не знала, что могу принять участие в беге. — Она повернулась к мужчине, стоявшему рядом. — Это правда, что я могу бежать вместе со всеми?
— Конечно, ваше сиятельство, кто имеет на это большее право? — ответил мужчина, ухмыльнувшись Уиилу.
В этот момент Джулианна поняла, что попала в какую-то ловушку, хотя и не могла сказать, какую цель преследуют эти люди.
— Дайте леди сковородку! — заорал Роб Уиил. — Леди Кингсблад будет бежать вместе со всеми. — Он повернулся к ней. — Я надеюсь, она не слишком горда и присоединится к состязаниям…
Какая-то молодая женщина протянула сковородку, сказав извиняющимся тоном:
— Вам не обязательно делать это, миледи, но для меня большая честь, если вы побежите вместо меня.
Джулианна ощущала, как смотрят на нее множество глаз. Она могла грациозно отказаться, и никто ничего дурного о ней не подумал бы. Но почему-то это не имело значения. Важно было то, что она пришла сегодня сюда, чтобы показать, что она одна из них и хочет разделить их радость от такого дня. До сих пор она ощущала себя посторонней, привилегированной зрительницей. А она больше всего хотела быть вместе с ними.
— Конечно, я приму участие. Когда была ребенком, я хорошо бегала. Посмотрим, что со мной сделали годы.
Она передала молодой женщине, которая уступила ей сковородку, свой плащ и краем глаза увидела
