— Какие данные у вас о домашних привычках Рассела Костигана? — спросил я.
— Живет с родителями, — ответил Бадди Холли, — на Костигановском проезде, в МиллВэлли, штат Калифорния.
Хоук медленно отвернулся от окна. Он широко улыбался, и в глазах у него плясали радостные огоньки.
— Милл-Вэлли? — переспросил он.
— Да, — подтвердил Бадди Холли.
Он сверился с какими-то записями в своей папке.
— Костигановский проезд находится возле Милл-Ривер-авеню, в Милл-Вэлли. Милл-Вэлли — это где-то к северу от Сан-Франциско. По-моему, так.
Хоук, улыбаясь, взглянул на меня.
— Удивительно, и как вообще им с русскими удается справиться? — съязвил он.
— Милл-Ривер, — уточнил я. — К югу от СанФранциско находится Милл-Ривер.
— К тому же дорога называется Милл-Риверский бульвар, — добавил Хоук, — никак не авеню.
Бадди Холли еще раз сверился с листочками из папки.
— А у меня тут указана Милл-Вэлли, — сказал он. — Да, еще у Костиганов есть охотничий дом в штате Вашингтон. Он совсем недавно был уничтожен весьма подозрительным пожаром.
Хоук снова повернулся к окну, налил в стакан еще немного вина и отпил глоток, не отрывая взгляда от улицы.
— Ребята, а не могли бы вы заслать сюда шампанского? — спросил он. — Французского? «Мюэт и Шандон», «Тайтинжье», «Дом Периньон» — что-нибудь в этом духе?
Я встал из-за стола, прошел на кухню, оперся руками на раковину и выглянул из кухонного окна.
— Вы нашли отличное место, где нас спрятать, — сказал я. — Хоук будет совсем неприметным в этом белом квартале.
— А может, я гримом воспользуюсь? — сказал Хоук. — Родная мать не узнает, ей-богу.
— Послушайте, — ввернул Айвз, — у нас нет конспиративных квартир в каждом квартале. Это лучшее, что у нас есть.
— Это вся внутренняя информация, которой мы располагаем, — подытожил Бадди Холли.
— Делами внутри страны занимается Бюро, — добавил Айвз. — Может быть, брат Маккиннон вам поможет.
— Где вы это раскопали? — спросил я, кивая на Бадди Холли с его палочкой.
— Расследованиями внутри страны занимается ФБР, они и снабжают нас информацией, — пояснил Бадди Холли.
— Ясно, — сказал я. Красный «форд-бронко», какой когда-то был у Сюзан, съехал с моста и свернул на Мэйн-стрит, направляясь к Ситисквер. — Мы заставим их помочь нам.
Айвз встал.
— Периодически поддерживайте связь с нами, — промолвил он. — Мы же будем держать носы по ветру и отдавать вам все, что удастся отыскать.
Услышав бульканье (Хоук стал наливать себе очередную порцию вина), Бадди Холли закрыл папку, сунул ее в кейс и встал.
Айвз открыл дверь.
— Счастливой охоты, — пожелал он.
И вышел. Бадди Холли двинулся следом.
— Рад был помочь, — сказал он. — Всего хорошего.
— И мы были рады, — отозвался я. — А вот ваше сходство с Бадди Холли не делает чести последнему.
Глава 24
Когда приехала Рейчел Уоллес, Хоук у дальней стены гостиной делал отжимания, стоя на руках. Я представил их друг другу, и стоящий вверх ногами Хоук, не прекращая упражнений, поздоровался.
— В последнее время у нас не было возможности нормально позаниматься, — пояснил я, — поэтому мы несколько лихорадочно наверстываем упущенное.
Рейчел Уоллес улыбнулась, потянулась ко мне и поцеловала. Она хорошо выглядела. Темные волосы были убраны с прелестного личика. Косметика положена умело и со вкусом. Носила она серые слаксы и белую, открытую у ворота блузку, черный бархатный пиджак и черные туфли на высоченном каблуке. Целуя, она взяла меня за руку, а после того, как поцеловала, несколько секунд не отпускала мои пальцы, отступив на шаг и рассматривая меня. Ногти ее сверкали бесцветным лаком. На цепочке на шее болтались черные очки.
— Как ты? — спросила она.
— Могу работать, — сказал я. — Может быть, даже эффективно. Благодарю за то, что приехала.
— Ерунда, — отмахнулась она. — К тому же мой издатель проживает в Бостоне, поэтому поездку я выдала за деловую. Расходы тоже. Прежде чем вернусь, позавтракаю с Джоном Тикнором и придам всему этому легитимность. Ты, кстати, помнишь Джона?
— Да, — кивнул я. — Однако поскольку я зарегистрированный сыщик, то должен буду сообщить властям о ваших финансовых махинациях.
— Понятно, — сказала она. — Но для начала было бы неплохо сделать мартини.
— Мы тут на полном гособеспечении, — похвастался я. — Поэтому имеется бутылка виски, правда дрянного, но после двух рюмок перестаешь замечать. К тому же оно удаляет налет с зубов.
После сотни отжиманий Хоук сделал кувырок вперед и принялся совершать приседания.
Я налил Рейчел немного виски и кинул в стакан льда. Себе льда добавлять не стал.
— Почему не пиво? — спросила она.
— Виски действует быстрее, — заявил я.
— Верно, — согласилась Рейчел. — Много пьешь?
— Не так много, как хотелось бы, — сказал я.
— Почему же?
— Нужно оставаться трезвым, — заявил я. — Я на работе.
Рейчел Уоллес чокнулась со мной и глотнула примерно унцию скотча.
— Не хочешь рассказать о своих чувствах? — спросила Рейчел.
Я покачал головой:
— Нет, не сейчас.
Она посмотрела на Хоука:
— Может, хочешь пойти куда-нибудь и поговорить в другом месте?
— Нет, — сказал я. — Чувств на самом деле навалом. К тому же меня не смущает разговор в присутствии Хоука. Просто сейчас мне это не поможет, я должен заниматься совсем другими делами. А когда все закончится, тогда, может быть...
— Понимаю, — кивнула она. И сделала еще глоток скотча. — Ладно, давайте займемся делом. Как вы намереваетесь его провернуть?
— Не знаю пока, как именно, — сказал я. — Знаю лишь, как мы его проворачивать не будем. Мы не станем просить помощи у федералов. Люди, с которыми мы успели переговорить, с трудом отыщут собаку на кошачьей выставке.
В кухню вошел Хоук. Он был без рубашки, и его торс, голова и лицо блестели от пота. Дыхание было спокойным и размеренным. Он достал из холодильника бутылку шампанского «Мюэ и Шандон» и откупорил ее. Когда пробка вылетела с легким хлопком, Хоук налил в широкий винный бокал шампанского и сказал:
— Не удивительно, что все рушится в этой стране. Проклятое правительство не может даже обеспечить нас бокалами для шампанского.
— Да, уж на это у республиканцев должно было хватить ума, — согласился я.
Мы прошли в гостиную, и Рейчел Уоллес села на диван, положив ноги в туфлях на кофейный столик и вытащив из сумочки небольшой блокнот.
Я, баюкая свой стакан виски, присел за кухонный стол, Хоук прислонился к дверному косяку. Бокал он
