— Должен был, — согласился Кингсли, — но у меня ничего нет. Он пробыл там месяц, присматривался, принюхивался, беседовал с местными жителями. Думаю, что-то найти можно только в самом Уитоне.
— Вы не знаете, с кем он мог беседовать?
— Нет. Как не знаю и тех, с кем он мог развлекаться. Но готов предположить, что со многими. Все, что у меня есть, — его фотография и анкетные данные. Мы предоставили ему полную свободу действий. Посоветовали притереться к обстановке, главное — не торопиться. Большинство газет — это бизнес, поэтому им приходится делать деньги. Наша газета тоже делает деньги, хотя и не нуждается в них. Мой дед оставил столько, что всему нашему семейству хватит еще лет на сто. Газета для меня — что-то вроде развлечения.
— Цель его поездки хранилась в тайне?
— До определенной степени.
— А цель моей?
— Можете играть в открытую. Вы работаете на меня и можете говорить об этом, кому хотите. Или никому — если не хотите. Вам стоит уяснить одно: я не говорю тем, кого нанимаю, как им следует работать.
— А о деньгах вы с ними говорите?
— Деньги меня мало заботят. Скажите, какой вам необходим аванс, а когда выполните работу, выпишите чек на остальную сумму. Обманывать меня вы не станете.
— Не стану?
— Нет, — ответил Кингсли, — не станете. Я ведь не просто так сказал, что основательно вас изучил. Я знаю, что вы за человек.
— Звучит обнадеживающе, поскольку я частенько ломаю голову над этим же вопросом.
Глава 2
Я сидел в нижнем баре «Паркер-Хауса», потягивая «Киллиан Ред» вместе с Ритой Фиоре — помощником окружного прокурора округа Норфолк и, если не считать меня, самым очаровательным созданием среди законников Бостона. Точнее, я уже не принадлежал к их миру, а если еще точнее, Рита не пила со мной пиво — она предпочитала «Гленфиддиш» со льдом и длинные сигареты «Терейтон».
— Парня из агентства зовут Фэллон, — «накачивала» меня Рита. — Я знаю его года два-три, он — ничего, только не надо говорить с ним слишком быстро...
— И не использовать длинных слов?
Рита кивнула. Ее густые рыжеватые волосы лежали на плечах, строгий черный костюм прекрасно сидел на ней, подчеркивая фигуру. На ногах — чулки с ажурным узором. Как и всегда, она была сама элегантность.
— Ты выглядишь лучше, чем в прошлый раз, — отметила Рита.
— В прошлый раз я находился при смерти.
— Вот оно что! Сейчас тебе лучше?
— Значительно.
— Вернулся к своей милашке?
— Она предпочитает имя Сьюзен.
— Извини. Мы никогда не обсуждали таких тонкостей. — Рита сделала небольшой глоток виски. — Дискуссии на темы этики и секса мы только намечали.
— Был бы совсем не против.
— Но не сейчас?
— Не сейчас.
Рита грустно улыбнулась:
— Печальная история моей жизни... Свободными остались одни придурки.
Она прикурила сигарету от газовой зажигалки, глубоко затянулась и медленно выпустила дым.
— Ты одна, потому что тебе так больше нравится.
— Я одна, потому что свободными остались одни придурки. Свободные от семейных уз ничтожества бостонско-кембриджской зоны — феномен, всеми признанный. А когда тебе вдруг посчастливится столкнуться с непридурком, он уже у кого-то на крючке, к тому же — подстреленный.
— С удовольствием отказался бы от сцены со стрельбой, если бы знал, что тебя это так огорчит.
Рита быстро допила свой скотч.
— Твоя очередь заказывать, — напомнила она.
Себе я заказал еще пива, Рита охотно согласилась на скотч.
Отделанный дубовыми панелями нижний бар «Паркер-Хауса» с крошечной эстрадой в углу зала и большими портретами знаменитостей Бостона прежних времен, развешанными по стенам, напоминал ночной клуб.
— Ты счастлив в работе, — сказала Рита.
— Естественно, — ответил я.
— И с женщиной, которую любишь...
— Несомненно.
Она покачала головой:
— Бесчувственная скотина.
— Тоже верно, — согласился я.
У стойки бара рядом с Ритой появился мужчина — рост средний, волосы рыжеватые, очки в золотой оправе.
— Рита, ты с каждым днем становишься все неотразимей, — улыбнулся он.
— Фэллон, ты повторяешь это при каждой нашей встрече.
— Но это так и есть, — он заговорщицки подмигнул мне.
Рита устало улыбнулась.
— Спенсер, Фил Фэллон, — представила она нас друг другу.
Мы обменялись рукопожатиями.
Фэллон был в сером костюме, голубой рубашке с репсовым галстуком в красно-серую полоску и в черных туфлях с отстроченными носами. Он опустился на свободный стул рядом с Ритой. Мы расположились на самом углу стойки бара, поэтому, подсев к нам, он оказался напротив меня. Подошел бармен.
— Сухое мартини с джином «Бифитер», — заказал Фэллон. — Перемешать, но не взбивать. И с двумя оливками.
Теперь Фэллон посмотрел на меня.
— Рита сказала, вы собираетесь копать в Уитоне и вам нужна моя помощь.
— Она правильно сказала, — ответил я.
— Что вы хотели бы узнать?
— Расскажите об уитонской наркомафии.
Фэллону принесли мартини, он сделал глоток, состроил гримасу и жестом подозвал бармена.
— Слишком много вермута, — сказал он. — Я просил абсолютно сухое. Сухое с большой буквы.
— Простите, сэр, — извинился бармен и унес бокал.
— Уитон, — Фэллон вновь вспомнил обо мне. — Занимательная история. Маленький городишко в массачусетской глубинке, но через него проходит товара больше, чем через любое другое место к северу от Майами.
— И поймать вам никого не удается.
Фэллон покачал головой. Подошел бармен с новым вариантом мартини. Фэллон занялся дегустацией. Бармен молча ждал. Я подумал, что Фэллон обязательно вызовет старшего официанта, но все обошлось.
— Лучше, — неуверенно произнес Фэллон, сделал еще глоток и поставил бокал. — Нет, поймать не удается. Не хватает людей. Наши силы размазаны тонким слоем по всему штату. Основные усилия направлены, конечно же, на юг полуострова. Но даже там... Полагаю, этот разговор останется между нами?
Я кивнул. Рита посмотрела на меня, закатила глаза и залпом прикончила вторую порцию.
— Даже во Флориде, — продолжал Фэллон, — нам не хватает людей. А в других местах наше
