Ленина мама вздохнула и спросила, как ей выдать папу: в праздничной упаковке или в виде подарочного купона?
— Лена, красавица, а ничего другого ты не хочешь?
Нет, ничего другого она не хотела, но когда мы вышли на крыльцо, Лена остановилась, постояла- постояла, а потом приоткрыла дверь и крикнула в дом;
— Велосипед!
Лена пригласила к себе весь класс. Восемь мальчишек плюс я. За несколько часов до праздника я зашел проверить, как там праздничный пирог, хватит ли его на такую ораву.
Мне открыла Ленина мама.
— Трилле, ты вовремя, — сказала она. — Может, хоть ты сумеешь ее утешить.
Я удивился и вошел в дом.
На диване лежала Лена. Вид у нее был нехороший.
— Ты заболела? — спросил я в ужасе.
— Да, заболела! У меня сыпь на животе, — закричала она так, как будто это моя вина. — И никто не придет на праздник, потому что все побоятся заразиться в каникулы!
Лена швырнула подушку в стену, все фотографии вздрогнули. Вот это ужас!
— Ой, бедная, — сказал я.
Вскоре заглянула моя мама — посмотреть, не очень ли я мешаю украшать пирог.
— Лена, ангел, ты заболела? — спросила и она тоже, усаживаясь на краешек кровати.
Мама хорошо разбирается в болезнях, потому что у нее куча детей.
— Кари, что это, по-твоему? — спросила мама Лены, принеся чай.
Мама считала, что это ветрянка. Я, сказала она, переболел ветрянкой в три года, а ею два раза не болеют. Так что я мог идти на праздник к Лене. Если она хочет.
Лена хотела, поэтому в шесть часов я постучал к ним в дверь в выходных шортах и с подарком в руках. Я подарил крокет. Мне кажется, Лене подарок понравился. Молотки можно приспособить для чего угодно, сказала она.
Праздник получился отличный. Ленина мама уложила Лену в гостиной, и она с дивана командовала нами как королева. Мы смотрели видик и съели втроем огромный пирог. Лена всего один раз рассердилась из-за своей дурацкой сыпи и запузырила в стену булочку с корицей.
— Вот любишь ты швыряться, — сказала ее мама и вздохнула.
К вечеру именинница почувствовала себя хуже, и я решил, что мне лучше пойти домой. Однако Лена и слышать об этом не желала. Фигушки, сказала она, где это видано, чтобы единственный гость смылся в полвосьмого, когда разрешили праздник до девяти. Ладно, я положил себе еще кусочек пирога, а Лена заснула.
— Я говорила с больницей, — шепнула мне Ленина мама. — Доктор все равно сегодня на нашем берегу, так что он заедет попозже.
И почти сразу в дверь постучали. Я вытянул шею и выглянул в коридор. Доктор был гораздо моложе, чем доктора обычно бывают, и ужасно симпатичный. Взрослые долго здоровались и любезничали в прихожей, а когда доктор наконец вошел в гостиную, он продолжал через плечо улыбаться Лениной маме, так что запнулся о порожек и буквально ввалился в гостиную.
— Это ты болен? — спросил он меня, когда ему снова удалось обрести равновесие.
— Нет, я уже болел, — гордо ответил я и показал на Лену на диване. Если б я этого не сделал, думаю, доктор плюхнулся бы прямо на нее. То-то крику было бы! Теперь же он осторожно пристроился с краешку и положил руку ей на плечо. Лена проснулась сперва немножко. А потом как проснется по-настоящему! Она посмотрела на доктора, как если б он спустился через крышу второго этажа, протерла глаза и взглянула на него еще раз. Потом резко села и завопила на весь дом:
— Папа!!!
Кусок пирога скатился у меня с ложки обратно на поднос.
— Мам, но ты же уже подарила мне велосипед! — продолжала Лена и смеялась от счастья, несмотря на сыпь, температуру и всю эту канитель.
— Я… этот, я врач, — пробормотал несчастный доктор.
— Мама, он еще и доктор! В семье всегда пригодится!
Мама Лены прибежала из кухни.
— Лена, он просто доктор, — объяснил я, чувствуя, что в животе начинается страшный смех. Я не знал, как его спрятать, и в конце концов решил выпустить его наружу, хотя Лена легко могла рассвирепеть. Но она так замучилась с сыпью и температурой, что сил сердиться у нее не было. Она просто натянула одеяло на голову и откинулась на лежанку как куль.
Когда доктор изучил каждый Ленин прыщ, до ближайшего парома все еще оставалось больше часа. И Лена пригласила его на день рождения. Его звали Исак. Он только начал работать врачом и рассказывал, как ему страшно перепутать разные болезни.
— Но у меня точно ветрянка? — спросила Лена.
Да, Исак был совершенно уверен, что у Лены ветрянка.
Собравшись уходить, он увидел в ванной мотоцикл. И тут же оказалось, что у него самого мотоцикл, и в результате они с Лениной мамой так долго обсуждали мотоциклы, что доктор едва не опоздал на паром.
— Отличный день рождения, — сказала довольная Лена, когда Исак сумел уйти.
Ее мама улыбнулась как-то чудно и кивнула.
СЧАСТЛИВОГО ВАМ РОЖДЕСТВА!
Лена поправилась быстро. Выздоровев, она первым делом решила тренироваться на вратаря. Она посмотрела по телевизору футбольный матч, пока болела.
— Трилле, от вратаря все зависит. Он командует, куда всем бежать.
Я подумал, что вратарь — это как раз для Лены. Она у нас в команде единственная девочка и злится по любому поводу. Поэтому остальные мальчишки из команды часто злят ее нарочно, и Лена считает, что у нее не команда, а сборище сумасшедших.
Летом нет ни тренировок, ни игр, но мы с Леной играем много, особенно когда поля скошены. Только беда, опять куда-то делся мяч. Я обыскал все, но не нашел. Пришлось идти к маме, просить купить новый.
— Знаешь что, мой друг, — сказала мама. — Это уже второй мяч за год. Новый даже не проси.
— Мама, но мне нужен мяч!
— Тогда придется тебе купить его самому, Трилле-бом, — сказала мама.
Взрослые легко говорят такие вещи, совершенно не думая, где их бедный родственник возьмет деньги.
