выражение. Он выглядел как пьяненький матрос, который бредет на свое судно из увольнительной.
На снимке он был специально для этого случая нарядно одет. С головы до ног во все американское, что носят нью-йоркские янки: бейсболка, спортивный костюм и то, что моя мать назвала бы «аляской». Вся одежда оказалась синего цвета с белой американской эмблемой. Из-под куртки виднелась американская рубашка в бело-голубую полоску, которая была ему несколько велика.
Он выглядел как самый настоящий маленькийамериканец. Я сразу же бросился ему звонить, даже не прочитав письма Джины. Мне было безразлично, что еще находилось в конверте.
Трубку сняла Джина и сразу же позвала Пэта.
— Что случилось с твоими зубами? — спросил я его.
— Они выпали.
Он говорил на удивление спокойно.
— Больно было?
— Нет.
— Ничего, новые вырастут, Пэт.
— Знаю. Постоянные зубы взамен молочных. Мама мне объяснила.
Его передние зубы качались уже давно. Почему-то я думал, что они выпадут, когда я буду рядом. Теперь, когда это случилось, я понял, что произошло это без меня.
Тут я разглядел спичечный коробок в конверте. На нем было-написано: «Иль Форнао. Улица Мал- берри, 132а, между Хестер и Гранд».
— Тебе хорошо в Америке?
— Нью-Йорк ужасно большой. Даже больше, чем Лондон. А такси здесь желтого цвета, а совсем не черного. А тут, где мы живем, есть поля. Мы живем не в городе.
— Ты что, ходил с мамой и Ричардом в ресторан «Иль Форнао»? Тебе там понравилось, дорогой?
— Там готовят пиццу. Ты открывал коробок?
Внутри спичечного коробка лежали две остренькие жемчужины. Выпавшие передние зубы моего сына.
— Это мне? Можно я оставлю их у себя?
— Ты можешь продать их Зубной Фее.
— Может, я лучше оставлю их себе? Просто буду их хранить. Ладно?
— Ладно.
— У тебя все хорошо, дорогой?
— Я очень занят.
— Охотно верю.
— Мы все еще распаковываемся.
— Много еще осталось?
— Не знаю. Мне только семь лет.
— Да, конечно. Я забыл. Пока не будет больше наших с тобой воскресений.
— Знаю. Коннеки… Коннаки… Коннектикут. Да. Коннектикут слишком далеко от тебя. Тебе трудно приезжать по воскресеньям.
— Но мы все равно можем разговаривать по телефону. Я как-нибудь приеду тебя навестить, а ты можешь приехать ко мне сюда на каникулы. Скоро. Очень скоро.
— А где я буду жить?
— Я тебе найду какое-нибудь хорошее местечко у нас в доме.
— А как же мои вещи? Куда я дену все мои вещи?
— Я сделаю так, что для твоих вещей найдется специальное место. Много места.
— Ну, тогда ладно.
— Америка тебе очень понравится. Тебе там будет хорошо. Там, где вы живете, очень много места.
— У меня, может, будет собака. Мама обещала. Как только распакуемся, пойдем покупать собаку.
— У тебя будет свой собственный песик? Вот здорово! Как ты собираешься его назвать?
— Пока не знаю. Это может быть и «она», а не «он». Тогда и имя будет другое.
— И вот еще что, Пэт…
— Что?
— Не забывай меня. Ладно? Не забывай своего старика отца, который тебя так любит.
— Я никогда не забуду тебя.
Потом трубку взяла Джина. Она хотела поговорить, но я не собирался ни о чем расспрашивать ее. Для меня самое главное, чтобы с Пэтом все было в порядке. Остальное меня не волновало. Мне было вес равно. Но ей хотелось мне обо всем рассказать.
— Мы сейчас живем с семьей Ричарда в Коннектикуте. Ему каждый день приходится ездить на поезде до Манхэттена. Он ищет там работу.
— Подожди минуту. Я считал, что у него есть там работа, поэтому вы и уехали.
— Да, у него была работа, но он уволился.
— Уже? Вы ведь только что приехали. Когда же он успел уволиться?
— Это оказалось не совсем то, что он ожидал. Он думал, что эта работа будет лучше, но экономика в развале повсюду. Для таких людей, как Ричард, не так уж много возможностей. И снять жилье тоже непросто. Ты бы согласился тратить на дорогу до работы три часа каждый день? Или жить близко от работы, но в крошечной коробке? Вот и весь выбор.
— Значит, все не так, как вы ожидали?
— Ему говорят, что он слишком квалифицированный работник. Ну, как можно быть слишком хорошим для работы?
— Мне не понять. Но думаю, что это расплата за гениальность. Но с Пэтом все в порядке?
— Мне кажется, что он в восторге, Гарри. Все в семье Ричарда носятся с ним. Относятся к нему — ну, не знаю! — как к собственному ребенку.
«Очень порядочно с их стороны», — подумал я, но ничего не сказал.
— У сестры Ричарда есть сынишка, на год моложе Пэта. Они очень сдружились. Много времени проводят вместе. Они тоже живут в Коннектикуте, как и вся остальная семья.
— Но это не то, что ты ожидала?
— Где найдешь землю обетованную? Сейчас я начинаю понимать, что это не так просто.
— И когда в таком случае вы возвращаетесь домой?
Она вздохнула:
— Наш дом теперь здесь, Гарри. Ричарду предложили еще одну работу, в компании «Брайдл- Уортингтон».
— Что это? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Это брокерская фирма, Гарри. «Брайдл-Уоотингтон» — это брокеры с Уолл-стрит.
— Ты же говорила, что он слишком квалифицированный.
— Это не совсем то, что он искал. Зарплата гораздо меньше. Но они предложили Ричарду работу. Конечно, денег не очень много, не совсем то, что он хотел бы, но на первое время…
— Я понял, что это значит. Либо ехать очень долгона поезде, либо жить в каморке. Ты ведь так мне объяснила?
— Идеальных мест нет. Хотя Коннектикут очень красив. До Нью-Йорка час на поезде, может, немного дольше. Мы подыскиваем школу в районе Харфорда или Нью-Хейвена. Обучение здесь в тысячу лучше, чем в Лондоне. С Лондоном покончено.
— Только не для меня, Джина. У меня с Лондоном не покончено. Послушай, для чего ты мне все это говоришь?
— Для того, чтобы ты знал, что все это сделано не с целью забрать у тебя Пэта, а для того, чтобы начать лучшую жизнь. Для нашей семьи.
— А как же я?
— У тебя есть своя семья.
