что я не хотела, но которые были упорны и изобретательны и все же добились отношений со мной, было трое. В их числе мой первый муж. Тех, что я хотела сама и получила, было тоже трое. В их числе мой второй муж. И был один мужчина, которого я очень хотела, просто очень, но так и не смогла получить. Верный был, собака.
– Может, это и была твоя главная в жизни любовь?
– Я допускаю, что любовь возможна. Но сама, знаете, не имела сомнительной чести…
– Люсь, – не отставала Оля, – а что ты почувствовала, когда тебе исполнилось сорок лет? Мне кажется, это такой сложный для женщины возраст.
– Знаешь, до сорока лет я пыталась понять себя, сво и желания, свой характер, пыталась понять, как с самой собой ужиться. Кризис среднего возраста наступает тогда, когда понимаешь, что ты такая, какая есть, изменить себя невозможно. И при этом у тебя уже совсем не осталось времени. Вот почему в этом возрасте люди часто совершают кучу смешных поступков. Но когда окончательно поймешь, что изменить ничего нельзя, поезд ушел, перестаешь интересоваться и заниматься собой, образуется уйма свободного времени, начинаешь интересоваться окружающим миром, экологией, политикой – тем, что изменить можно. Перестаешь притворяться кем-то другим, бояться быть смешной, можно позволить себе плакать в кино, смотреть в упор на людей, заговаривать на улице с незнакомцами. А вообще… – Люся хитро посмотрела на подруг. – Доживете – узнаете.
Глава 11
Деньги назад
Юлину мебель пришлось вывезти на свалку. Но Юля не очень-то грустила. Она не привязывалась к вещам. Единственной вещью, которую она, можно сказать, любила, был ее старенький лаптоп «Хьюлетт Паккард», купленный лет шесть назад на какой-то министерский грант. С ним она не могла расстаться, хотя аккумулятор лаптопа держал всего пятнадцать минут. Заменить его не было возможности, ибо хитрые производители сняли подобные аккумуляторы с конвейера, чтобы народ не жался, а покупал новые модели компьютеров.
Библиотека и нехитрая кухонная утварь уехали на чердак Ниночкиной дачи, спасибо ее мужу. Ниночка ужасно истери ла по поводу продажи Юлиной квартиры. И ее можно было понять. Недвижимость – единственное, что стоит реальных денег. Купить квартиру при нынешних ценах обычному человеку, а тем более одинокой женщине не по карману. В масштабах Ниночки это была трагедия. В масштабах Люси, Оли и Насти – тоже. Подруги наперебой убеждали и уговаривали Юлю, чудовищная ошибка была очевидной. Но Юля ощущала каменную решимость. Она представить себе не могла, что пойдет к Илье и будет просить его переспать с ней, на коленях умолять принять ее сексуальные услуги, только чтобы не продавать квартиру. Этого не будет. Она любит Павла. Как бы только его увидеть! Это придало бы ей сил, и потом, он бы что- нибудь придумал, выручил, спас, избавил от проблем. Юля вновь и вновь воспроизводила чарующее воспоминание, ощущение невидимого огромного теплого кокона, в котором она оказывалась рядом с Павлом. Но с каждым разом воспроизведение становилось все более размытым и слабым. От него осталась только тень.
Юля снова наведалась в ЦПКиО, но дебаркадер так и не появился. Не было и мальчишек, рыбачивших здесь в мае. Спросить было не у кого.
На всякий случай Юля отправилась на парковку машин и под дворники каждой воткнула рекламу своего салона, на которой был ее портрет. Может, он узнает ее. Только у него нет лишнего веса, да и стоит ли здесь его машина, если дебаркадера нет на месте.
Может, он вообще где-нибудь в прекрасных чужих краях и совсем забыл, кто такая Юля. Ведь они так толком и не познакомились. Юля не верила в чудеса, поэтому не ждала от своей акции особых результатов.
Утешали Юлю два момента: санаторий, в котором она стала главным врачом с широкими полномочиями, и салон, который начал давать прибыль.
Продажа квартиры загадочным для несведущей в эко номике Юли образом превращала ее салон в прибыльный бизнес. Теперь ей не нужно будет отдавать прибыль за долги, и всю ее, за исключением налога, она будет брать себе. Можно ли купить квартиру на эту прибыль? Нельзя. Но ее можно снять. Салон не удовлетворял Юлю как профессионала, работа в санатории была для нее в миллион раз интереснее. Поэтому Юля подумывала пригласить на свое место в салоне приятельницу Вику из фитнес-клуба. Юлю смущало, что придется открыть Вике некоторые секреты своего дела. А до сих пор Юля эти секреты ревниво оберегала. Это были ее собственные уникальные разработки, стоившие немалых денег. Но санаторий манил ее со страшной силой. И Юля решила рискнуть.
Она предложила Вике приличную зарплату, работа в Юлином салоне была легче, чем массаж, которым дипломированный терапевт Вика занималась уже давно. И Вика согласилась. Юля, не вдаваясь в научные детали, написала Вике подробные инструкции по каждому клиенту: оптимальный сброс веса за одну тренировку, режим ускорений и максимально дозволенная частота пульса на беговой дорожке, подходящие дополнительные упражнения, состав обертываний, режим аппаратных процедур и тому подобное. Как именно она высчитывала все эти параметры по каждому клиенту, Юля рассказывать Вике не собиралась. И той оставалось только применять инструкции на практике. Юля оставалась владельцем салона, осуществляла общее руководство и составляла программы для новых клиентов. Некоторые опасения вызывало у Юли предстоящее общение Вики с Люсей и Кармой, особенно с Люсей. Но та уже наняла водителя-развозчика и сама приезжала в салон, только когда появлялись новые клиенты взамен выбывших. Но в последнее время люди выбывали нечасто, поэтому и приезжала Люся довольно редко.
Между тем Илья пребывал в жестокой депрессии.
Он не мог понять, что он сделал неправильно, где прокололся, когда выпустил из рук рычаг управления ситуацией. А держал ли он когда-нибудь этот рычаг в руках? Юля определенно привыкла к нему, приняла его как человека. Но этот паскудный министр смешал все карты. Откуда он только взялся? Любит, видишь ли, его. Теперь тот даст ей денег, она вернет долг и вся его военная операция, отнявшая столько сил и времени, окажется бесполезной и глупой. И за что это она его вдруг так сильно полюбила? Невзрачный, плюгавый мужичонка. Власть. Женщины млеют перед властью.
А у Дениса опять случился роман с колбасой, и он набрал лишний килограмм. Ему нужно было к Юле. За одно интересно было узнать, как дела в семье его приятелей Кругловых. Ни Илья, ни Наташа давненько ему не звонили, а ведь, бывало, шагу без него ступить не могли. Наташин мобильный был не активен, и Денис решил, что та легла на вожделенную пластическую операцию. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, думал он о ней. Интересно, какую историю она сочинила в связи с этим для Ильи. По-своему он тоже любил своих друзей. Правда, странной любовью. Узнавать что бы то ни было у Юли было бы странно, но можно было ее использовать. Денис решил слегка развлечься и попутно все выяснить. Если Илья действительно обхаживает Юлю, что совершенно очевидно – столько денег под такой мизерный процент он не дал бы никому, – приятно будет пощекотать ему нервы.
У Дениса были милые отношения с секретаршей Ильи. Он позвонил ей и чего-то там наболтал. Секретар ша знала, что Денис – любимый друг Ильи, и рассказала ему, что следующим вечером у Ильи деловой ужин в ресторане «Москва». Ресторан был дороговат для Дениса. Но он знал, что Юля не пьет и почти ничего не ест. Поэтому пригласить ее туда – всего лишь оплатить собственный обед. Денис надеялся впоследствии компенсировать эти расходы за чей-нибудь счет, например того же Ильи. Теперь нужен был повод пригласить Юлю в ресторан. Денису в свое время не удалось обаять Юлю, хотя он и пытался. Она была одной из тех редких женщин, на которых не действовало его универсальное обаяние. Таких за свою жизнь он встретил всего две или три. Он подозревал, что она такая же, как он, среди женщин такие встречаются. Ей нужен мужчина гипермужественный и при этом без ярко выраженных признаков интеллекта и личности. Впрочем, это была комплиментарная гипотеза. Денис пытался найти в Юле сходство с собой, потому что симпатизировал ей. А симпатизировал он ей именно потому, что она не поддавалась его чарам. А Денис был классическим донжуаном, он терял интерес к женщине, как только понимал, что та испытывает к нему чувства. Юля не испытывала к нему чувств и поэтому продолжала быть ему интересной. Не то чтобы он
