— Вот насчет пульки мы и решили с вами поговорить, — сказал начальник управления, — только насчет другой, а не той, о которой вы думаете.
— Что? — вспыхнул Петров.
— Да, да, не удивляйтесь, речь пойдет о самой настоящей пульке. Вы ее могли сегодня заработать у себя на даче и, возможно, не одну. — Лицо генерала сразу посуровело.
— Что, что вы говорите? Это что — шутка? Какую пульку и от кого?
Начальник управления вышел из-за стола и пригласил генерала присесть.
— Присядем, генерал, и спокойно обсудим это дело.
Генерал опустился в кресло и закурил.
— Так вот, — продолжал начальник управления НКВД, — сегодня ночью на вашей даче вас должны убить и ограбить.
— Это (невероятно!
— Вот поэтому мы и предлагаем вам: во-первых, отменить вашу «пульку», выставить охрану, а самому остаться в городе. Ясно?
— Да, конечно, я сейчас же распоряжусь.
Совещание в кабинете начальника было кротким. Мы решили, что на операцию пойдет пять мужчин и девушка. Так будет лучше. Враг вооружен, это безусловно, всех нужно взять так, чтобы не было никакой стрельбы.
Перед походом в ресторан мы еще раз обсудили все детали операции. Нужно было сделать так, чтобы наши столики были рядом. Но как? Для этого мы срочно послали в ресторан «Москва» одного из наших работников. Он должен был занять столики никого за него не пускать до нашего прихода. В случае чего, поможет метрдотель. Этот же работник должен был предупредить и отделение милиции, которое находится в вестибюле гостиницы. Хотя бы двое милиционеров на всякий случай должны быть наготове. Еще одно обстоятельство было немаловажным. Если бандиты будут в офицерской форме, нам понадобится офицерский патруль.
В девять часов вечера, переодетый в штатское, я зашел к уполномоченному МУРа по гостинице. Мы вызвали к нему старшего администратора ресторана и обо всем договорились. На него была возложена обязанность следить за всеми моими сигналами и, если будет нужно, позвать милицию и патруль.
Все шло как и было задумано.
Безукоризненно одетые люди сразу же после моего знака направились к соседнему с Шурой столику, Трудно было поверить, что сидящие рядом люди могли быть убийцами.
Вот на столе у веселой компании появилась водка, вино, закуски. После первого бокала они стали еще веселее. Начались танцы. Один из наших работников в форме офицера и Маруся, тоже наша работница, весело кружились по залу. Маруся улыбалась всем. Наконец улыбнулся ей и один из сидящих за Шуриным столом. Потом он глазами стал приглашать ее за свой столик.
Шура невольно следила за мной. Она еще не понимала, кто со мной рядом и что мы затеяли, поэтому нервничала и отвечала невпопад своему ухажеру. Народу в зале было много. В основном сидели отпускники.
«Да, — подумал я, — ведь все эти офицеры могут возмутиться, если мы сделаем что-нибудь не так».
Народ не расходился. А нам нужно было уже действовать.
«Пора», — решил я.
Я стал пристально приглядываться к Шуре, потом, поцеловав свой бокал, передал его ей.
— Эй, ты, полегче. Чего пялишь зенки на женщину? — сказал подольский ухарь.
— А ты не пугай, фраер, не таких видел. Подумаешь, птица, — огрызнулся я.
— Тебе сказали: кончай, значит — кончай, — вмешался один из бандитов, — а то у нас недолго и заработать, фотокарточки своей не узнаешь.
Я не отходил. Тогда он взял бокал с пивом и плеснул мне в лицо. Несколько официантов кинулись к нам. Но подоспели работники. Перебранка готова была перейти в драку. В это время появился старшина милиции и попросил прекратить безобразие.
— Это что такое, напились, как свиньи, и сразу драться? Взять всех, — обратился милиционер к патрулю.
Нас повели.
Все это время я внимательно следил за руками бандитов. Но они не стали хвататься за оружие. Ведь психологически это было оправдано. Они офицеры, а мы к ним пристали, правда на их стороне.
Мы спускались всей, ватагой в отделение милиции. Уполномоченный МУРа был уже ко всему готов.
— Ну, погоди, сволочь, — сказал мне один из бандитов, — сейчас протокол напишем, век будешь помнить.
Я отошел в сторону. Не драться же с ним. Я сунул руку в карман и спустил пистолет с предохранителя. Так спокойней.
— Федоров, — обратился дежурный к старшине, — откуда это такая большая компания?
Вдруг в кабинет вошел майор и еще несколько человек.
— Всем встать, — оказал майор, — поднять руки вверх! — Он приказал нас обыскать.
Тот, кто был из Подольска, попробовал сунуть руку в карман, но Костя Стрючков резко сжал его кисть, и рука слабо опустилась, а потом поднялась вверх.
Документы проверял начальник отделения. Бандиты вытащили свою «липу» и положили на стол.
Я и мои товарищи показали красные книжечки. Изумление и растерянность были написаны на лицах у задержанных.
— Ах вы, лягавые проклятые, вот оно что! — пробасил один из бандитов. Он прыгнул быстро ко мне, но Овеченский ударом в челюсть заставил его быть немного скромнее.
Составили протокол обыска и протокол об изъятии у них наличных денег. Бандитов отправили в камеру предварительного заключения.
.Всю ночь просидел у телефона генерал Петров, ожидая нашего звонка. Ждал он звонка и от начальника охраны дачи. Но звонков не было. Мы все спали как убитые. Шуру мы отправили на милицейской машине на вокзал, ей нужно было рано на работу.
Долго после этого не играл в «пульку» генерал Петров, а на настоятельные звонки партнеров отвечал, что переключился на шахматы.
— От вашей «пульки» можно остаться не только без двух, но и без головы, — шутил он.
— Рехнулся наш генерал, — недоумевали партнеры. Но генерал был неприступен, лишь изредка, в одиночестве он раскладывал преферансовые комбинации и в запале ругался сам с собой.
.Следствие, а потом суд полностью подтвердили показания Шуры.
БУМЕРАНГ
.В этот день Мария Яковлевна Дубинина решила погулять по центральным улицам Москвы. Шел июнь. Было тепло. Позавтракав, Дубинина направилась в сберкассу, на всякий случай захватила деньги — а вдруг попадется что-нибудь привлекательное — и поехала в центр.
Мария Яковлевна была женщиной обеспеченной, муж хорошо зарабатывал, а детей у них не было. Тратила все на себя. Дом у них, что называется, полная чаша — и телевизор, и холодильник, и пианино, на котором никто никогда не играл. Муж ее работал директором продовольственного магазина, а она — поваром.
В отличном настроении доехала Дубинина до Петровки и пошла к Кузнецкому мосту. На углу Петровки и Столешникова переулка к ней подошла хорошо одетая дама и тихо обратилась:
— Простите, вы не знаете, где здесь ювелирторг? В доме у меня несчастье с мужем, нужны деньги. — И она показала Марии Яковлевне ослепительное бриллиантовое колье, горевшее на солнце голубоватым
