фотомодель.
— Вы мне расскажете, Элизабет, про вашу дружбу с Энни? Давно вы подружились? — При этих словах ослепительная улыбка снова озарила ее лицо.
Застигнутая врасплох, Элизабет растерянно заморгала.
— Понимаете, миссис Уитмен, мы с Энни знаем друг друга около года. Мне она нравится, но нас вряд ли можно назвать подругами. — И, заметив разочарование на ее лице, поспешно добавила:
— Просто Энни на целый год младше меня. Ее подруги, должно быть, учатся с ней в одном классе.
Миссис Уитмен ненадолго замолчала.
— Наверное, вы правы, Элизабет, — задумчиво сказала она. — Вернее, я надеюсь, что это так и есть. Просто я ни разу не видела ни одной из ее подруг.
Затем снова зависла недолгая пауза. Наконец миссис Уитмен продолжила разговор:
— Можно задать вам несколько вопросов об Энни?
Элизабет очень хотелось ответить «нет!».
— Да, — ответила она.
— Скажите, к моей малышке… так сказать… хорошо относятся в школе?
— К вашей дочери? — в замешательстве повторила Элизабет.
— Да, я хочу знать: пользуется ли она успехом в обществе?
«Еще как! — подумала Элизабет. — Лучше бы поменьше».
Интересно, обращает ли миссис Уитмен какое-нибудь внимание на то, в котором часу ее дочь заявляется домой? Видно, она искренне беспокоится об Энни, но надо же уделять дочери хоть немного времени! Скорее всего, ей это и в голову не приходит. Она чересчур увлечена своими собственными проблемами.
— Мне кажется, я не совсем тот человек, который может вам что-нибудь объяснить, — уклончиво ответила Элизабет. — Но, на мой взгляд, Энни пользуется большим успехом.
Миссис Уитмен облегченно вздохнула.
— Ужасно рада это слышать! Я так тревожусь о судьбе моего ребенка! Но, к сожалению, у меня настолько плотный график, что на нее совсем не остается времени!
«Моя мама тоже очень занята, — хотелось возразить Элизабет. — Но для нас с Джессикой у нее всегда есть время».
— Притом я же не одна. Есть еще Джонни.
При упоминании о Джонни Элизабет снова поежилась.
— А мне было бы так приятно, если бы Энни почаще приглашала к нам своих подруг, — продолжала миссис Уитмен. — Можно устраивать здесь небольшие вечеринки, как это принято у других детей. Так ведь?
— Не знаю. Это дело самой Энни, миссис Уитмен, — ответила Элизабет и подумала, что на месте Энни она не стала бы приглашать своих подруг в такой дом.
В это время дверь распахнулась, и появилась Энни.
— Ни за что не догадаешься, где я в этот раз нашла ее очки! На посудной полке между кошачьей миской и пластмассовой… — Улыбка сбежала с ее лица, и воодушевление в глазах потухло. Она внимательно оглядела мать и подругу.
— Мам, ты давно пришла?
— Несколько минут назад, детка, — ответила миссис Уитмен, вставая с кресла. — Я покидаю вас, милые девочки, чтобы не мешать вашей работе. Рада была снова увидеть вас, Элизабет.
Она вышла, и Элизабет едва успела крикнуть ей в спину:
— До свидания, миссис Уитмен. Явно нервничая, Энни спросила:
— О чем вы говорили? — В ее голосе прозвучала тревога.
Скрестив за спиной пальцы, Элизабет солгала:
— Про школу. Обо всем понемножку.
Но все эти мелкие неприятности не шли ни в какое сравнение с радостью от того, что их занятия помогли Энни с легкостью сдать предварительный зачет и вслед за ним по-настоящему сложный экзамен, от которого зависела итоговая оценка.
— Энни, я просто горжусь тобой! — сияя, призналась Элизабет. — Эта новость гораздо важней твоего успеха на конкурсе.
Энни посерьезнела.
— Что ты, Лиз! Не говори так. Все эти оценки потеряют для меня всякое значение, если я не войду в команду болельщиц.
По дороге домой Элизабет сокрушенно спрашивала себя, для чего ей надо было снова влезать в это дело. Зачем она все больше втягивается в жизнь Энни Уитмен, если Джессика ненавидит эту девочку? Или, может, именно поэтому? Оттого, что бедная Энни даже не подозревает, какого сильного врага ей предстоит одолеть?
Элизабет вздохнула. Ну сколько можно думать о чужих делах! Пора вспомнить о сегодняшнем вечере. Полоса экзаменов в школе закончилась, и это означало, что сегодня вечером в «Бич-Диско» будет не протолкнуться. Ах, скорее бы наступил тот миг, когда можно будет забыть обо всем на танцплощадке в объятиях Тодда!
К тому времени, как они прибыли в «Бич-Диско», толпа стояла стеной. «Серферз вейвз» — группа из Северной Калифорнии — выдавали свои самые обалденные вещи, и толпа безумствовала. Джессика была уже в самом центре вместе со Скипом Хармоном, в черно-красном полосатом топике и такой короткой юбке, какую только можно себе вообразить. Ей пришлось чуть ли не полмесяца обхаживать Скипа, чтобы добиться от него приглашения на эту дискотеку. Скип Хармон — из выпускного класса и всегда говорил, что не интересуется малолетками.
— А мной заинтересуется, — твердила Джессика сестре. — И, вот увидишь, пригласит как миленький.
Элизабет только посмеивалась.
— И не мечтай.
— Спорим?
— Проспоришь — будешь мыть «фиат».
— Идет! — согласилась Джессика. И теперь, танцуя с Тоддом, Элизабет зарекалась хоть когда-нибудь спорить с сестрой, если дело коснется ее влияния на парней.
— Поможешь мне в субботу помыть машину? — прошептала она на ухо Тодду.
— Спрашиваешь! Все, что захочешь. — И он обнял ее так сильно, что она пискнула.
— Полегче, медведь!
Да, вечер был удивительный, полный самозабвенного веселья. Пока Элизабет снова случайно не взглянула на Джессику. Оказалось, что та уже не танцует, а неотрывно глядит куда-то через весь зал. Там, в дверях, стояла Энни Уитмен. Изысканно одетая, в юбке с разрезом чуть ли не до самого бедра, она немедленно приковала к себе всеобщее внимание. И в довершение всего — ее сопровождал не кто иной, как Брюс Пэтмен, красивый и надменный капитан школьной теннисной команды, сын одного из первых богачей города!
Джессика все еще считала Брюса своим врагом номер один. Очень недолгое время они с Брюсом были самой блестящей парой школы, но потом выяснилось, что он обманывал ее на каждом шагу, а этого Джессика никогда не сможет ему простить. И в тот момент, когда Брюс повел свою партнершу в круг, всякая надежда на примирение Джессики с Энни разлетелась вдребезги.
Элизабет вздохнула и покачала головой. Этот чудесный, необыкновенный вечер портился на глазах, как и ее настроение.
Сразу заметив это, Тодд нагнулся к самому ее лицу и шепнул:
— Ты недовольна, Лиз? Что-нибудь случилось?
— Ну…
Он ласково обнял ее.
— «Ну» — не очень-то понятный ответ. Что все-таки произошло?
Прежде чем ответить, она снова вздохнула.
