подвалах и котельныхНе спят истопники.В Париже из-под крышиВенера или МарсГлядят, какой в афишеОбъявлен новый фарс.Кому-нибудь не спитсяВ прекрасном далекеНа крытом черепицейСтаринном чердаке.Он смотрит на планету,Как будто небосводОтносится к предметуЕго ночных забот.Не спи, не спи, работай,Не прерывай труда,Не спи, борись с дремотой,Как летчик, как звезда.Не спи, не спи, художник,Не предавайся сну.Ты – вечности заложникУ времени в плену.
1956
ВЕТЕР
(Четыре отрывка о Блоке)
Кому быть живым и хвалимым,Кто должен быть мертв и хулим, —Известно у нас подхалимамВлиятельным только одним.Не знал бы никто, может статься,В почете ли Пушкин иль нет,Без докторских их диссертаций,На все проливающих свет.Но Блок, слава Богу, иная,Иная, по счастью, статья.Он к нам не спускался с Синая,Нас не принимал в сыновья.Прославленный не по программеИ вечный вне школ и систем,Он не изготовлен рукамиИ нам не навязан никем.____________________ Он ветрен, как ветер. Как ветер,Шумевший в имении в дни,Как там еще Филька-фалетер[7]Скакал в голове шестерни.И жил еще дед-якобинец,Кристальной души радикал,От коего ни на мизинецИ ветреник внук не отстал.Тот ветер, проникший под ребраИ в душу, в течение летНедоброю славой и добройПомянут в стихах и воспет.Тот ветер повсюду. Он – дома,В деревьях, в деревне, в дожде,В поэзии третьего тома,В «Двенадцати», в смерти, везде.____________________ Широко, широко, широкоРаскинулись речка и луг,Пора сенокоса, толока,Страда, суматоха вокруг,Косцам у речного протокаЗаглядываться недосуг.Косьба разохотила Блока,Схватил косовище барчук.Ежа чуть не ранил с наскоку,Косой полоснул двух гадюк.Но он недоделал урока.Упреки: лентяй, лежебока!О детство! О школы морока!О песни пололок и слуг!А к вечеру тучи с востока.Обложены север и юг.И ветер жестокий не к срокуВлетает и режется вдругО косы косцов, об осоку,Резучую гущу излук.О детство! О школы морока!О песни пололок и слуг!Широко, широко, широкоРаскинулись речка и луг.____________________ Зловещ горизонт и внезапен,И в кровоподтеках заря,Как след незаживших царапинИ кровь на ногах косаря.Нет счета небесным порезам,Предвестникам бурь и невзгод,И пахнет водой и железомИ ржавчиной воздух болот.В лесу, на дороге, в овраге,В деревне или на селеНа тучах такие зигзагиСулят непогоду земле.Когда ж над большою столицейКрай неба так ржав и багрян,С державою что-то случится.Постигнет страну ураган.Блок на небе видел разводы.Ему предвещал небосклонБольшую грозу, непогоду,Великую бурю, циклон.Блок ждал этой бури и встряски.Ее огневые штрихиБоязнью и жаждой развязкиЛегли в его жизнь и стихи.
1956
ДОРОГА
То насыпью, то глубью лога,То по прямой за поворотЗмеится лентою дорогаБезостановочно вперед.По всем законам перспективыЗа придорожные поляБегут мощеные извивы,Не слякотя и не пыля.Вот путь перебежал плотину,На пруд не посмотревши вбок,Который выводок утиныйПереплывает поперек.Вперед то под гору, то в горуБежит прямая магистраль,Как разве только жизни впоруВсе время рваться вверх и вдаль.Чрез тысячи фантасмагорий,И местности и времена,Через преграды и подспорьяНесется к цели и она.А цель ее в гостях и дома —Все пережить и все пройти,Как оживляют даль изломыМимоидущего пути.
1957
В БОЛЬНИЦЕ
Стояли как перед витриной,Почти запрудив тротуар.Носилки втолкнули в машину,В кабину вскочил санитар.И скорая помощь, минуяПанели, подъезды, зевак,Сумятицу улиц ночную,Нырнула огнями во мрак.Милиция, улицы, лицаМелькали в свету фонаря.Покачивалась фельдшерицаСо склянкою нашатыря.Шел дождь, и в приемном покоеУныло шумел водосток,Меж тем как строка за строкоюМарали опросный листок.Его положили у входа.Все в корпусе было полно.Разило парами иода.И с улицы дуло в окно.Окно обнимало квадратомЧасть сада и неба клочок.К палатам, полам и халатамПрисматривался новичок.Как вдруг из расспросов сиделки,Покачивавшей головой,Он понял, что из переделкиЕдва ли он выйдет живой.Тогда он взглянул благодарноВ окно, за которым стенаБыла точно искрой пожарнойИз города озарена.Там в зареве рдела застава,И, в отсвете города, кленОтвешивал веткой корявойБольному прощальный поклон.«О Господи, как совершенныДела твои, – думал больной, —Постели, и люди, и стены,Ночь смерти и город ночной.Я принял снотворную дозуИ плачу, платок теребя.О Боже, волнения слезыМешают мне видеть тебя.Мне сладко при свете неяркомЧуть падающем на кровать,Себя и свой жребий подаркомБесценным твоим сознавать.Кончаясь в больничной постели,Я чувствую рук твоих жар.Ты держишь меня, как изделье,И прячешь, как перстень, в футляр».
1956
ПОСЛЕ ПЕРЕРЫВА
Три месяца тому назад,Лишь только первые метелиНа наш незащищенный садС остервененьем налетели,Прикинул тотчас я в уме,Что я укроюсь, как затворник,И что стихами о зимеПополню свой весенний сборник.Но навалились пустякиГорой, как снежные завалы.Зима, расчетам вопреки,Наполовину миновала.Тогда я понял, почемуОна во время снегопада,Снежинками пронзала тьму,Заглядывала в
