Из стихотворения «Клеветникам», 1917
В детскую память глубоко вошли елки, рождественский сочельник, зимние праздники дома и у знакомых, с маскарадами, свечами, изготовлением игрушек и подарками. Рождественская елка – для Пастернака стала символом детства. Воспоминаниям о елках и подаренных на Рождество первых детских книжках посвящено несколько стихотворений.
Ты вправлена в славу, осыпана хвоей, Закапана воском и шарком Паркетов и фрейлин, тупею в упое От запаха краски подарков. Со дней переплетов под лампой о крысах, Орехах, балах, колымагах Не выдохся спирт колеров и не высох Туман клеевой на бумагах. И Фаустов кафтан, и атласность корсажа Шелков Маргаритина лифа — Что влаге младенческих глаз – Битепажа[1] Пахучая сказкой олифа. 1918–1919
Как я люблю ее в первые дни Только что из лесу или с метели! Ветки неловкости не одолели. Нитки ленивые, без суетни Медленно переливая на теле, Виснут серебряною канителью. Пень под глухой пеленой простыни. Озолотите ее, осчастливьте, — И не смигнет, но стыдливая скромница В фольге лиловой и синей финифти Вам до скончания века запомнится. Как я люблю ее в первые дни, Всю в паутине или в тени. Только в примерке звезды и флаги, И в бонбоньерки не клали малаги[2]. Свечки не свечки, даже они Штифтики грима, а не огни. Это волнующаяся актриса С самыми близкими в день бенефиса. Как я люблю ее в первые дни Перед кулисами в кучке родни! Яблоне – яблоки, елочке – шишки. Только не этой. Эта в покое, Эта совсем не такого покроя. Это – отмеченная избранница. Вечер ее вековечно протянется. Этой нимало не страшно пословицы. Ей небывалая участь готовится: В золоте яблок, как к небу пророк[3], Огненной гостьей взмыть в потолок. Как я люблю ее в первые дни,
