— Этого должно хватить. Благодарю вас.
Миссис Фергюсон обеспокоенно взглянула на Рэндалла.
— Вам нужна моя помощь?
— Мы управимся, — хрипло произнес майор. — Леди Джулия достаточно опытна в таких делах.
С заметным облегчением миссис Фергюсон и служанка удалились. Джулия смочила кусок ткани виски и протерла ножи и бритву.
Взгляд Рэндалла остановился на бутылке.
— Напрасная трата отличного напитка.
— Прошу меня извинить. — Она подоткнула ему под спину пару подушек, добавила лауданума в стакан с виски и протянула ему.
Рэндалл залпом осушил половину стакана.
— Вероятно, вам следовало бы самой отхлебнуть глоточек, — сказал он. — Но наверное, будет лучше, если вы с этим повремените.
— Я с удовольствием выпью, после того как разберусь с вами. — Джулия медленно ощупывала его бедро дюйм за дюймом, осторожно нажимая пальцами на твердые мускулы, чтобы выявить еще более жесткие осколки металла. Гораздо проще думать о нем как о пациенте, чем как о мужчине.
— У вас, что и говорить, впечатляющий набор шрамов.
— Хирург, удаливший большую часть осколков, сказал мне, что на моей продырявленной шкуре он установил свой персональный рекорд. — Рэндалл снова отхлебнул из стакана, на этот раз более медленно. Его пальцы, сжимавшие стакан, побелели, когда Джулия коснулась участка вблизи раны.
Окончив исследование, она сказала:
— Кроме большого осколка, который вызвал кровотечение, есть еще один над коленом. Он пока не проткнул кожу, но явно шевелится. И весьма активно.
— Вот что значит тяжелое ранение, черт побери, — пробормотал он. — Простите за грубость. Вы собираетесь удалить этот второй тоже?
Джулия вытерла влажные руки о юбку.
— Мне бы хотелось. Из того, что мне известно о шрапнели, скорее всего в теле остались и другие осколки, которые прочно закрепились в тканях и пока не могут создать проблем. Но этот того и гляди приведет к беде.
— И похоже, скорее раньше, чем позже. — Он резко выдохнул. — Вам уже приходилось резать по живому?
— Поскольку в Хартли не было настоящего хирурга, мне приходилось удалять дробинки, щепки и другие посторонние предметы, вонзившиеся в человеческую плоть. Главным образом у мужчин. — Джулия сложила чистый лоскут ткани и принялась смывать горячей водой кровь с его бедра. — Мужчины чаще других получают ранения. Если это вас успокоит, я ни разу не удалила по неосторожности что-нибудь, что мужчине хотелось бы сохранить.
Он криво улыбнулся:
— Вы меня утешили.
Цвет лица у него улучшился. То ли от шутливой беседы и виски, то ли потому, что он наконец-то лежат, а не трясся в седле.
— Будет больно, — предупредила она. — Думаете, вам удастся лежать неподвижно? Я могу попросить миссис Фергюсон прислать лакея, чтобы он вас держал.
Рэндалл поморщился.
— Сомневаюсь, что вы сможете сделать что-то, от чего нога моя будет болеть сильнее, чем сейчас. Только дайте мне бутылку виски.
— Осторожнее, — сказала она, протягивая ему бутылку. — Сочетание крепкого алкоголя с лауданумом может быть опасно.
— Ничего, я еще поживу. — Он отхлебнул глоток. — B умеренных дозах виски с опиумом затуманят мой рассудок и облегчат знакомство с вашим ножом.
Чувствуя неуверенность, Джулия сказала:
— Еще не поздно послать в город за настоящим хирургом.
Рэндалл покачал головой.
— Приступайте, моя дорогая жена. Я доверяю вам на меньше, чем хирургу, который кромсал меня на Пиренеях.
Джулия слабо улыбнулась. Ей приятно было, что Рэндалл уверен в ней, но бремя ответственности вызывало тревогу.
— Я пока еще не ваша жена, а после того, как я вас слегка покромсаю, вы, может быть, раздумаете на мне жениться.
Рэндалл весело рассмеялся, глаза его заблестели.
— По шотландским обычаям мы уже женаты, Джулия. Мы представились мужем и женой перед двумя свидетелями.
— Вот как? — Ее голос дрогнул. К этому она не была готова. — Возможно, это и к лучшему. В отсутствие брачной церемонии мне не пришлось давать обещание повиноваться вам всегда и во всем.
— Ну что ж поделать? — произнес он. — Возьму это на заметку. Так, значит, покорности с вашей стороны мне ждать не приходится?
Не обращая внимания на его слова, Джулия подготовилась к операции: сложила под рукой свернутые лоскуты ткани, чтобы отирать кровь, и подоткнула его бедро с обеих сторон свернутыми в рулоны полотенцами для фиксации. Бритва Рэндалла и меньший из ножей миссис Фергюсон были острее всех, поэтому она еще раз ополоснула их виски. Когда она собиралась сделать первый надрез, Рэндалл сказал:
— Говорите со мной.
Джулия опешила.
— О чем?
— Да все равно. Как вы изучили хирургию?
— Я всегда интересовалась медициной. В детстве я часто убегала в деревню, в дом лекаря, и наблюдала, что и как он делает. Это он научил меня использовать спирт для чистки инструментов. — Она промокнула кровь, сочившуюся из-под выпирающего осколка, и приготовилась резать. — Я бы стала всерьез изучать медицину, если бы женщинам это дозволялось. Но повивальное искусство — тоже очень интересное занятие, и это уже чисто женское ремесло.
Джулия приступила к делу, не переставая говорить. Она рано усвоила первое правило хирургии: быстрота. Чем проворнее она действует, тем быстрее закончит неприятную процедуру, тем меньше крови потеряет пациент и тем скорее поправится.
Оказалось, что осколок шрапнели удалить гораздо сложнее, чем дробинку, потому что он намного крупнее, неправильной формы и с острыми зазубренными краями. Жалея, что у нее нет хирургических щипцов, Джулия сделала надрез вокруг уродливого куска металла.
— Этот осколок, должно быть, долго пробивался наружу. Если бы он с самого начала находился ближе к поверхности, ваш полевой хирург еще тогда удалил бы его.
— Я долгие месяцы чувствовал, как он вгрызается в мою ногу. Проклятие!
Рэндалл вздрогнул, когда Джулия, подсунув лезвие бритвы под осколок, выковырнула его из тела, но ему удалось удержать ногу неподвижной.
Джулия промокнула рану, залила ее виски и снова промокнула. Затем намазала медом.
— А это зачем? — удивленно спросил Рэндалл.
— Меня научила этому миссис Бэнкрофт. Рапы воспаляются реже, если использовать мед. — Она перевязала ему бедро. — С этим покончено. Вы все еще настаиваете, чтобы я удалила и второй осколок?
— Что ж, я не прочь. — Он отхлебнул изрядный глоток виски. — Режьте, леди Макбет.
Этот случай был значительно сложнее предыдущего, потому что осколок не был заметен на глаз, и требовалось разрезать кожу, чтобы до него добраться.
Напоминая себе, что избавляет Рэндалла — своего мужа! — от мучительных страданий в будущем,
