сядет в дилижанс до Лондона. Даже интересно прокатиться в общественном дилижансе, вместо того чтобы наслаждаться роскошью частного экипажа. Она любила набираться нового опыта, пусть даже это сопряжено с неудобствами.
Дорога, спустившись с холма, стала такой узкой, что по ней едва мог проехать всадник на коне. Хорошо, что она находится в относительно безопасной Англии, а не в Индии, где в таком месте могли устроить засаду бандиты.
Она размечталась о горящем камине, когда за поворотом оказалась лицом к лицу с группой тяжело нагруженных пони, поднимавшихся на холм. Что за чертовщина?.. Кири потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что означают эти похожие на бандитов люди, эти груженые пони и потайные фонари с ярким лучом света.
Контрабандисты! Как только Кири поняла это, она попыталась повернуть Чифтена назад, но контрабандисты тоже успели прийти в себя от неожиданности.
— Хватай его! — раздался пронзительный голос. — Он нас видел!
Какой-то парень бросился к Кири. Она стегнула его хлыстом по лицу и ударила Чифтена пятками в бока. Но тут подбежали еще люди и схватили ее — а тропа была слишком узкой, чтобы лошадь могла быстро повернуться. Она пинками отшвырнула двоих мужчин, других отстегала хлыстом, но тут снова послышался тот же пронзительный голос:
— Джед, ты забыл о своей сетке для птиц?
Тяжелая вонючая сеть пролетела по воздуху и опустилась на нее, опутав руки и ноги. Пока она пыталась освободиться, напавшие стащили ее с коня. Она шлепнулась на землю, почувствовала резкую боль и разразилась вереницей отборных индийских ругательств.
Рыжеволосый контрабандист схватил ее и воскликнул:
— Силы небесные, да ведь это женщина!
— В брюках и сидит на коне по-мужски? — скептически заметил другой.
— У нее грудь. Уж мне ли не узнать женскую грудь!
Подошел тощий парень с угрюмой продолговатой физиономией и присел рядом с Кири на корточки. Шляпа с нее свалилась, и в узком луче света от фонаря ее лицо было отчетливо видно.
— Это женщина, точно, — сказал он авторитетным тоном вожака. — Вернее сказать, девчонка. Она ругалась на каком-то иностранном языке. Эй, ты говоришь по-английски, девушка?
— Да уж получше тебя! — Кири попыталась ударить его коленом в пах, но, запутавшись в сетке потерпела неудачу.
— На ней брюки, капитан Хаук, — сказал какой-то контрабандист, — Может, она проститутка?
— Я не проститутка! — воскликнула Кири, снова как следует обругав их, на сей раз по-английски, но самыми непристойными словами, которым научилась в детстве в военном городке.
— Может, она и не проститутка, но уж наверняка не леди, — сказал один из них, не скрывая восхищения.
— Заткни ей рот кляпом и завяжи глаза, — приказал Хаук. — Потом подними ее и перекинь через седло. Говард и Джед, отвезите ее в пещеру да позаботьтесь, чтобы она не сбежала. Сегодня сюда должен явиться Мак-Нож, так что окажите ему гостеприимство, если мы к тому времени не успеем вернуться. А потом придумаем, что с ней делать дальше.
— Уж я-то знаю, что с ней делать, капитан! — похотливо хохотнув, сказал какой-то парень.
— Обойдемся без этого, — сказал Хаук, окидывая Чифтена восхищенным взглядом. — Этот конь стоит целое состояние, так и девчонка, может быть, дорого стоит.
— Надо быть осторожнее. Если у нее какая-нибудь важная родня, то запрашивать выкуп опасно. Здесь сразу же появятся солдаты, начнут шарить вокруг. Было бы проще позабавиться с ней, а потом сбросить с лодки, добавив несколько камушков для весу, — проговорил кто-то из темноты.
Кири замерла. Если они узнают, что она сестра герцога, то могут так испугаться последствий, что убьют ее на месте. Большим пальцем правой руки она незаметно повернула свое кольцо так, что бриллианты оказались внутри ладони, а снаружи колечко казалось совсем простым.
— Я не из богатой семьи и не из знаменитой, так что вам нет никакого смысла убивать меня, — сказала она.
— Ты говоришь так, как говорят богачи, — подозрительно прищурившись, заметил капитан. — Как тебя зовут?
Она быстренько придумала имя, по звучанию напоминавшее ее собственное:
— Кэрри Форд.
— В Диле живут какие-то Форды, — услужливо подсказал один из парней, — только непохоже, что она одна из них.
Она знала, что лучше, насколько это возможно, придерживаться правды, поэтому сказала:
— Я не из Дила, а из Лондона.
— Где ты взяла такую великолепную лошадь? — спросил Хаук.
Она скорчила гримаску.
— Я украла коня, чтобы сбежать от человека, который лгал мне, — сказала она, причем слова эти были чистой правдой.
Контрабандисты расхохотались.
— Кажется, эта женщина очень похожа на нас, — сказал один из них.
— Возможно, она лжет, — сердито возразил Хаук. — Ладно, потом с этим разберемся, а пока забросьте ее через седло, да смотрите — поосторожнее. Нам пора ехать дальше.
Кири яростно сопротивлялась, но контрабандистам удалось сиять с нее сеть до пояса и связать запястья обрывком тонкой прочной веревки. Ей хотелось кричать от отчаяния, когда она поняла, что не может освободиться и дать им должный отпор. Следовало бы взять с собой нож, но ей очень хотелось в гостях у Норлендов выглядеть кроткой и нежной.
Говард попытался заткнуть ей рот куском грязной тряпки.
— Ах ты, деревенщина! — сердито прикрикнула она и укусила его за пальцы.
— Сука! — рявкнул он и привязал кляп так туго, что ей стало больно, однако она была довольна: все- таки сумела пустить ему кровь.
Теперь контрабандисты стали обращаться с ней с осторожностью. Джед, жилистый рыжеволосый парень, завязал ей глаза. Связанную, как тушка гуся, приготовленного для жаренья, ее перебросили через седло Чифтена и привязали к коню.
Ехать в таком виде было до крайности неудобно, тем более что она не могла ничего видеть. Она напрягла слух и другие органы чувств и поняла: ее везут вниз, по такой узкой тропе, что иногда ее ступни касались грубой каменной стены.
Кири едва не вырвало, но тут лошадь остановилась, ее развязали и стащили с седла. Она чуть не упала, но чья-то грубая рука удержала ее за локоть.
— Здесь ей нечего видеть, кроме камня, — послышался голос Джеда. — Я сниму с ее глаз повязку, пусть спускается вниз сама.
Теперь, хотя стояла ночь, ей до некоторой степени удалось сориентироваться в пространстве и обдумать ситуацию. Они находились в неприметном снаружи «кармане» в скале, окруженном крупными валунами. В одном его конце был отгорожен загон, в котором стояла парочка пони, пережевывающих сено.
Джед попытался снять с Чифтена седло и снова схлопотал укус за свои старания. Потирая предплечье, он проворчал:
— Ну и стой нерасседланный. Тебе же хуже, скотина.
Чифтен с готовностью вошел в загон — там было сено.
Кири надеялась, что кто-нибудь из контрабандистов все-таки умеет ухаживать за лошадьми. Чифтен был настоящим аристократом среди лошадей и явно терпеть не мог такую деревенщину, как Джед.
Взяв Кири за плечо. Джед повел ее по тропинке между двумя валунами. Поскольку руки у нее были связаны, она могла упасть, и ему пришлось ее поддерживать. Сбежать не было ни малейшего шанса, потому что по пятам за ними следовал Говард.
Тропинка привела к входу в пещеру, а потом побежала вниз, на пляж, покрытый серебристой галькой.
