Света было мало, но все же можно было разглядеть несколько лодок, стоявших в маленькой естественной бухте. Это был флот контрабандистов, днем — предназначенный для рыболовства, а ночью — для перевозки контрабандного бренди. Это не так-то легко было обнаружить катерам, шныряющим вдоль берега с целью сбора таможенных пошлин.
Как только они оказались внутри и отошли от входа, Джед зажег фонарь, осветивший большую часть пещеры. Пещера оказалась на удивление просторной. Все углубления в ней были заполнены контрабандными товарами, преимущественно спиртными напитками в небольших, легких для переноски бочонках. Там были также завернутые в брезент тюки, содержащие, по всей вероятности, чай или табак. В других упаковках были, возможно, ткани или кружева, а также другие предметы роскоши. Трудно даже приблизительно сказать, сколько могут стоить эти товары. Наверняка они стоили дорого.
Кири отвели в дальний конец пещеры. Она не успела понять, что делает Говард, как он защелкнул наручник на запястье ее левой руки. Несмотря на свое возмущение тем, что ее приковали к стене, словно зверя, она сидела спокойно, пока он разрезал веревки, связывавшие ее руки. Веревки были завязаны морским узлом явно рукой мастера и больно врезались в запястья.
Когда она массировала руки, натертые веревкой, Говард положил свою тяжелую лапу ей на грудь и стиснул ее. Она отпрянула и в ярости изо всех сил пнула его в пах.
Говард взвыл и, упав навзничь, скорчился, стиснув себя руками.
— Ах ты, сучка! — Хватая ртом воздух, он поднялся и занес над ней нож. — Ты об этом пожалеешь!
— Девчонка не виновата: она просто не хочет, чтобы ее лапали, — сказал Джед, удерживая его руку. — Капитан сам решит, что с ней делать. Разведи-ка огонь, а я пока приготовлю все, чтобы заварить чаечек. Когда парни вернутся, они захотят выпить чего-нибудь горяченького.
Говард с ворчанием подчинился, и несколько минут спустя оба они сидели у костра и пили джин, по очереди прикладываясь к бутылке: Кири с другого конца пещеры отчетливо чувствовала резкий запах можжевеловой водки.
Джин несколько успокоил Говарда. Он мирно сидел, пока Джед мастерил из бамбука приспособление для подвешивания над огнем большого чайника, наполненного водой. Потом он опустил туда сахар, лимон и щепотку тертого мускатного ореха. Должно быть, контрабанда была прибыльным делом, если они могли позволить себе такие добавки.
Кири догадывалась: как только ароматная вода закипит, туда добавят ром или какой-нибудь другой, крепкий спиртной напиток. Она и сама не возражала бы против кружечки такого напитка — ей очень хотелось пить, и она очень озябла.
Поскольку она не могла утолить жажду или согреться, она села спиной к стене, притянув к себе колени, и принялась исследовать наручник. Из-за повышенной влажности в пещере на поверхности металла образовалась ржавчина, но металл был все еще прочен. Хотя…
Она попробовала согнуть металлическое кольцо, и у нее возникло ощущение, что наручник проржавел сильнее, чем казалось. Будь металл чуточку менее прочным, ей, возможно, удалось бы разомкнуть наручник.
На правой руке у нее было надето кольцо, подаренное родителями, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Оно было украшено семью небольшими бриллиантами чистейшей воды, выстроившимися в ряд, с самым крупным камнем посередине. Бриллианты очень твердые камни, ими можно действовать как пилой. Если бы ей удалось подпилить ржавеющий металл, она смогла бы согнуть и сломать наручник.
Кири принялась скрести бриллиантами самую ржавую часть наручника, радуясь тому, что шум прибоя заглушает скребущий звук. Только бы освободиться! Тогда, возможно, ей удастся пробежать мимо опешивших от неожиданности Джеда и Говарда, вскочить на Чифтена — и тогда она будет на полпути к Дувру еще до того, как они сообразят, что произошло.
Бриллианты скребли металл, но дело продвигалось мучительно медленно. Она все еще трудилась, когда возвратились остальные контрабандисты — все в приподнятом настроении. Еще бы! Им удалось перебросить морем большое количество ценных товаров. Даже если бы она смогла освободиться, ей пришлось бы теперь мчаться мимо всей банды.
Когда Хаук подошел, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке, она сложила руки на коленях, положив пальцы правой руки на наручник.
— Что нам с тобой делать? — пробормотал он.
Говард хохотнул:
— Осторожнее, капитан, она пинается и кусается. Ее, словно лошадь, нужно усмирить, прежде чем оседлать. Я с готовностью усмирил бы ее…
— Мы контрабандисты, а не уголовники, — оборвал его Хаук. — Жаль, что она не какая-нибудь местная девчонка. Та, уж будьте уверены, не стала бы болтать о встрече с нами.
— Отложи все заботы на потом, Хаук, — посоветовал один из контрабандистов, подавая капитану дымящуюся кружку горячего напитка. — Сейчас самое время отпраздновать удачное возвращение.
Хаук отвернулся от Кири:
— Не забудьте послать кружечку Суонну, он там, наверху, ждет прибытия Мака. Парень заслуживает того, чтобы немного погреться.
Кири с тревогой наблюдала за ними. Большинство контрабандистов были, наверное, людьми семейными и не склонными к убийству. Но выпивка способна превратить людей разумных в буйных, и тогда Говард, а возможно, и некоторые другие могут стать хладнокровными убийцами. Она мрачно продолжила трудиться над наручником. Ей надо было что-то делать, иначе можно сойти с ума.
Время шло, контрабандисты пьянели — и тут неожиданно в пещере появился сам дьявол из преисподней.
Глава 3
У Кири от ужаса мороз побежал по коже. Она не сразу поняла, что это был всего лишь крупный мужчина, со спины освещенный факелом, который несли за ним контрабандисты, Развевающиеся полы черного плаща и языки пламени, на фоне которых он возник, придавали ему сходство с дьяволом, явившимся за Фаустом.
Он повернулся к свету и сдвинул на затылок шляпу, и все увидели красивое лицо с выражением легкомыслия на нем.
— Приветствую вас, — сказал он. — Как поживают мои любимые контрабандисты?
В пещере послышались радостные восклицания:
— А вот и Маккензи!
— Точно. Мак-Нож собственной персоной!
— Держу пари, ты говоришь те же самые слова всем контрабандистам, сладкоречивый дьявол!
— Где ты был, шалопай?
— Присоединяйся к нам, Мак!
— Простите, что опоздал, — бодро проговорил Маккензи. — Я заметил отряд солдат таможенной службы и подумал: вряд ли вы захотите, чтобы я привел их сюда. — Он обменялся рукопожатием с капитаном. — Ну, вам удалось привезти все, что я заказал?
— Кроме одного бочонка рейнвейна, все остальное уже в дороге, — сказал Хаук и налил в стакан вина. — Попробуйте этот кларет. Вино нового урожая, но на редкость тонкое.
Маккензи взял стакан и задумчиво отхлебнул глоток, оценивая качество вина.
— Великолепно. Пожалуй, привези мне такого же и в следующий раз. — Он протянул стакан, чтобы его снова наполнили.
— А вот ваш особый французский табак, — сказал Хаук, передавая ему пакет. — Пахнет приятно, но никакой табак не стоит тех денег, которые вы платите мне за его контрабанду.
Прежде чем убрать пакет во внутренний карман плаща, Маккензи одобрительно его понюхал.
— Он стоит каждого затраченного на него пенни. Подожди-ка минутку… — Он покопался в другом
