Я уже имел беседу с Барсимом и знал, что, к нашему счастью, на Земле он не нашел ничего, что могло бы скомпрометировать Андрея. В том, что эльф искал очень тщательно, я не сомневался. Недаром же его семья была на особом счету в Федерации. Именно из-за семейных дел Барсим имел свой личный беспрепятственный доступ в иные миры. Чем я, признаюсь, нередко пользовался, отправляя его с поручениями.
Но удивлению моему не было предела, когда мы подошли к палате, в которой отлеживался наш пострадавший психолог, и нам навстречу вывалились «колокольчики» в полном составе. Вид у ребят был ошалелый.
— Что-то случилось? — спросил я мягко. С этими студентами нельзя быть грубым. К моему сожалению, когда их объединяли в класс, никому не пришло в голову сопоставить их характеристики. Теперь было поздно что-то менять, но они все оказались весьма принципиальными личностями, отсюда все проблемы.
— Андрей спит, — объявила староста, светлая эльфийка Ириль Рассветная.
Но я даже кивнуть не успел, как ее поддержала лидер темной половины класса Илюизмена Вик-Холь. И еще большей неожиданностью для меня стало то, как девушка придвинулась к светлой, перегораживая нам с командорами путь.
— Я смотрю, вы сегодня на удивление единогласны.
— Светлые извинились, — вдруг раздалось у меня за спиной, и я обернулся.
Говорил Фаль Инойс, он был родом из пустыни Наби и чудом смог поступить на факультет маготехники, ведь традиционно пустынники тяготеют к несколько иной специализации, предпочитая факультет классической магии. Я помнил его еще по вступительным экзаменам. Сосредоточенный, всегда серьезный и почти нелюдимый юноша. Он не мог так пошутить.
— За что? — поинтересовался темный командор с не меньшим интересом, чем я, изучая лица столпившихся вокруг студентов.
— За все, — ответила Илюизмена.
Она встретилась со старшим сородичем глазами. Командор Фиг-Шамь вопросительно выгнул бровь. Девушка медленно кивнула.
— И вы? — тут же вмешался светлый командор, стоящий по соседству с темным.
— Мы приняли извинения, — с достоинством ответила студентка.
— И что, вы правда считаете, что вам есть за что извиняться? — возвысив голос, вопросил у светлых Барсим.
Я хотел прервать его. Если Андрею удалось достичь таких поразительных результатов за столь короткий период, это просто удивительно. Не хватало еще, чтобы светлый командор своей непримиримостью к темным все так легко разрушил. Но меня удивил Алиэль. Светлый эльф, потомок семьи Мильзились, традиционно поставляющей магические благовония для храмов и святилищ. Я не понаслышке знал о его высокомерии и заносчивости, так как был лично знаком с его отцом.
— Да, считаем, — сказал он и вздернул вверх подбородок.
Очень интересно. После такого заявления уже нельзя было оставлять подобное без внимания.
— Тогда, надеюсь, вы не откажетесь поговорить об этом со мной?
Я посмотрел на двух признанных лидеров класса, Илюизмену и Ириль.
Они… Я не преувеличиваю, так и было. Они переглянулись. Признаться, этот момент стал для меня особым откровением.
— И где бы вы предпочли побеседовать? — спросила староста.
— Разумеется, в вашей классной комнате, если вы не возражаете.
— А о чем бы вы хотели поговорить? — вмешалась темная.
— Думаю, не удивлю вас, сказав, что о вашем классном руководителе и о вчерашних событиях.
— Хорошо, мы не против, — проговорила Илюизмена.
Я кивнул, и девушки отошли от двери в палату.
— Надеюсь, вы не будете против, если с Андреем Игоревичем останутся командоры? — спросил я, бросив через плечо взгляд на темного и светлого эльфов.
— Только не будите его, — попросила Ириль, проходя мимо Мурзяса.
Тот благосклонно кивнул.
Путь до классной комнаты «колокольчиков» не занял много времени. Открыв дверь и зайдя в нее, я понял, что удивительные вещи на событиях в лекарской башне еще не закончились.
— Это Андрей заставил вас их составить? — спросил у студентов, имея в виду сдвинутые ряды парт.
— Да, — ответил кто-то из них.
И все принялись рассаживаться. То, как они это делали, было не менее удивительным.
— В чем дело, господин ректор? — вежливо осведомилась у меня с первой парты Ириль.
— Насколько понимаю, ваш вечный спор решен? — уточнил я, видя, что теперь все темные сидели ближе к стене, а светлые ближе к окнам. Еще совсем недавно это было у них камнем преткновения. Доходило даже до дуэлей, и хорошо еще, что их удавалось вовремя разнимать. Но теперь, когда светлые добровольно уступили темным теневую сторону, можно было ожидать чего угодно. Даже дождя из изумрудов на голову.
— Без этого извинения получились бы неполными, — пояснила Ириль.
— И неискренними, — пробасил с задних парт, кажется, Пауль. Тоже весьма интересный студент.
То, что и его сумели как-то примирить с существованием в их классе темных, конечно, плохо укладывалось у меня в голове. И еще. Я не сразу обратил внимание, как они сидели. Точнее, с кем. Ириль с Илюизменой, Машмул с Алиэлем, Карунд с Антилией, Фаль с Гариликой и наконец Пауль с Томасом Рутбергом. А ведь последние, насколько мне было известно из достоверных источников, не раз сражались друг с другом не на жизнь, а на смерть на подпольной Арене университета.
Если это все с ними сделал Андрей, причем всего за два дня работы, похоже, в самое ближайшее время я буду вынужден повысить ему зарплату, и это не считая благодарности и квартальной премии за активное участие во вчерашних событиях.
— Как вы думаете, — спросил, пребывая под впечатлением от того, что увидели мои глаза. — Какова вероятность того, что Андрею Игоревичу не привиделось нападение, как он сказал нам с вами, а психолог как-то связан с нападавшими?
И все-таки класс «колокольчиков» очень шумный и деятельный, особенно когда защищает того, кого считает своим. Раньше они делали это с четким разделением на два лагеря, теперь, когда вместе… Да, мне уже любопытно, что из них получится к концу учебного года. Разумеется, под чутким руководством Андрея. Думаю, стоит подумать над словами Панфрутия, парня надо как-то к нам привязать. И не только деньгами. Может, и правда, найти ему девушку?
Глава восьмая
Утро всегда полно неожиданностей
Я проснулся отдохнувшим, поэтому почти сразу предпринял попытку выяснить, так ли мне хреново, как было вчера, когда девчонки меня в постельку укладывали. Проверить не получилось. Хотел встать, но, как назло, именно в этот момент в дверях палаты материализовался главный лекарь университета Гвидион Курнур и принялся причитать:
— Что ж это вы, батенька, такой молодой, а себя не бережете?
— Вот потому и не берегу, доктор, что молодой, — отбрехался я.
Лекарь покачал седой головой и принялся рыться в своем любимом шкафчике с лекарствами. На самом деле этот Гвидион больше всего напоминал мне Санта-Клауса. Да-да, именно американский гибрид, а не нашего всеми любимого Деда Мороза. У Курнура было лицо доброго дедушки, седая короткая бородка, большой живот, обтянутый красным халатом, и круглые очки, которые он носил на самом носу. В общем,
