Не рутинные фразы — эта песня моя,Но внезапно задать вопрос, прыгнуть далеко за предел, и все-таки привести еще ближе;Что эта печатная и переплетенная книга, как не наборщик и типографский мальчишка?И что эти удачные фотографии, как не ваша жена или друг в ваших объятьях, таких нежных и крепких,И что этот черный корабль, обитый железом, и его могучие орудия в башнях, как не храбрость капитана и машинистов?А посуда, и мебель, и угощение в домах — что они, как не хозяин и хозяйка и взгляды их глаз?И небо там, наверху — оно же и здесь, и над домом соседа, и над домами напротив,И что такое святые и мудрые, о которых мы читаем в истории, как не ты сам?И что такое проповеди, богословие, религии, как не бездонный человеческий мозг?И что есть разум? и что есть любовь? и что есть жизнь?43Я не отвергаю вас, священники всех времен и народов,Величайшая вера — моя, и самая малая — моя,Я вмещаю древнюю религию, и новую, и те, что между древней и новой,Я верю, что я снова приду на землю через пять тысяч лет,Я ожидаю ответа оракулов, я чту богов, я кланяюсь солнцу,Я делаю себе фетиша из первого камня или пня, я шаманствую палками в волшебном кругу амулета,Я помогаю ламе или брамину, когда тот поправляет светильник перед кумиром,В фаллическом шествии я танцую на улицах, я одержимый гимнософист[133], суровый, в дебрях лесов,Я пью из черепа дикий мед, я чту Веды[134], я держусь Корана,Я вхожу в теокалли[135] в пятнах крови от ножа и камня, я бью в барабан из змеиной кожи,Я принимаю Евангелие, принимаю того, кто был распят, я наверное знаю, что он божество,Я стою всю мессу на коленях, я пуританин, я встаю для молитвы или недвижно сижу на церковной скамье,С пеной у рта, исступленный, я бьюсь в припадке безумия или сижу мертвецом и жду, чтобы дух мой воспрянул,Я смотрю вперед на мостовую, на землю или в сторону от мостовой и земли,Я из тех, что вращают колеса колес.Один из этой центростремительной и центробежной толпы, я говорю, как говорит человек, оставляющий друзьям поручения, перед тем как отправиться в путь.Упавшие духом, одинокие и мрачные скептики,Легкомысленные, унылые, злые безбожники,Я знаю каждого из вас, я знаю море сомнения, тоски, неверия, отчаяния, муки.Как плещутся камбалы!Как они бьются, быстро, как молния, содрогаясь и брызгая кровью!Будьте спокойны, угрюмцы и окровавленные маловерные камбалы,Я ваш, я с вами, как и со всеми другими,У вас, у меня, у всех нас было равное прошлое,И вас, и меня, и всех ждет равное будущее.Я не знаю, каково наше будущее,Но я знаю, что оно в свой черед окажется вполне подходящим и что оно непременно придет.Оно уготовано всем: и тому, кто проходит мимо, и тому, кто стоит, оно не обойдет никого.Оно суждено и тому молодому мужчине, который умер и похоронен на кладбище,И той молодой женщине, которая умерла и погребена рядом с ним,И тому ребенку, который глянул на миг из-за двери и скрылся за нею навеки,И тому старику, что прожил без цели и смысла и теперь томится в тоске, которая горче, чем желчь,И тому несчастному, что лежит в богадельне, изъеденный скверной болезнью от разнузданной жизни и пьянства,И бесчисленным убитым и погибшим, и диким кобу[136], именуемым навозом человечества,И простейшим амебам, которые просто плывут по воде с открытыми ртами, чтобы пища вливалась им в рот,И всякому предмету на земле или в древнейших могилах земли,И всему, что в мириадах планет, и мириадам мириад, которые обитают на них,И настоящему, и самой малой соломинке.44Встанем — пора мне открыться!Все, что изведано, я отвергаю,Риньтесь, мужчины и женщины, вместе со мною в Неведомое.Часы отмечают минуты, но где же часы для вечности?Триллионы весен и зим мы уже давно истощили,Но в запасе у нас есть еще триллионы и еще и еще триллионы.Те, кто прежде рождались, принесли нам столько богатств,И те, кто родятся потом, принесут нам новые богатства.Все вещи равны между собой: ни одна не больше и не меньше!
