ненависть,Меня гнетет пораженье — все кончено! Враг торжествует.(Но исполином встает над руинами Правда, неколебимая до конца!Решимость и воля — стоять до конца!)8Труби же, трубач! Сыграй в заключеньеТакую высокую песнь, какой не играл никогда!Играй для моей души, воскреси в ней надежду и веруИ дай мне провидеть грядущее,Даруй мне его предвкушенье и радость.О, счастье, о, ликованье — песня восторга!О, звуки, чья сила — сильнее всего на земле!То марш победивших людей, обретших свободу,То в гимне все человечество славит всемирного бога, — и гимн этот — радость!Явились новые люди, мир стал совершенным, — и все это радость!В мужчине и женщине — мудрость, невинность, здоровье, и все это — радость!Веселье и смех вакханалий, и все это — радость!Исчезли страдания, скорбь и война — нет грязи на старой земле — осталась одна только радость.Радостью море рокочет, радостью воздух струится,Радость, радость, радость — свободы, веры, любви — радость ликующей жизни!Для полного счастья — достаточно жить и дышать!Радость! Радость! Везде и повсюду — радость!
Локомотив зимой
Перевод И. Кашкина.
Хочу тебя прославить,Тебя, пробивающегося сквозь метель зимним вечером.Твое сильное дыхание и мерное биение твоего сердца в тяжелых доспехах,Твое черное цилиндрическое тело, охваченное золотом меди и серебром стали,Твои массивные борта, твои шатуны, снующие у тебя по бокам,Твой размеренный гул и грохот, то нарастающий, то теряющийся вдали,Твой далеко выступающий вперед большой фонарь,Твой длинный белый вымпел пара, слегка розоватый в отсветах,Густые темные клубы дыма, изрыгаемые твоей трубой,Твой крепко сбитый остов, твои клапаны и поршни, мелькающее поблескиванье твоих колес,И сзади состав вагонов, послушных, охотно бегущих за тобоюИ в зной и в дождь, то быстро, то медленно, но всегда в упорном беге.Ты образ современности — символ движения и силы — пульс континента;Приди послужить музе и уложись в стихи таким, каким я тебя вижу,Внося с собой бурю, порывы ветра и хлопья валящего снега,Днем — предваряемый звоном сигнального колокола,Ночью — молчаливым миганием твоих фонарей.Горластый красавец!Мчись по моим стихам, освещая их мельканьем твоих фонарей, оглашая их твоим бесшабашным шумом,Буйным, заливистым хохотом твоего свистка — будя эхо, грохоча, сотрясая землю, все будоража,Подчиняясь только своим законам, идя своим путем.И голос твой не слезливая арфа, не бойкий рояль,А пронзительный крик, повторяемый скалами и холмами,Далеко разносящийся вдоль прерий, и по озерам,И к вольному небу — весело, сильно, задорно.
О Юг! О магнит!
Перевод Н. Банникова.
О Юг! О магнит! Сверкающий, благоуханный Юг! Мой Юг!О, горячая кровь, о, страсть, порыв и трепет! Добро и порок! Ты весь мне дорог!О, как до́рого мне все тут с рождения — все, что движется вокруг, родные деревья, и злаки, и травы, и реки,До́роги мне мои реки, медлительно текущие по серебристым песчаным низинам и болотам,До́роги мне Роанок и Саванна, Олтамахо и Пэди, Тамбигби и Санти, Сабин и Кууза,О, давние далекие блуждания, — в душе я опять задумчиво брожу по берегам этих речек,Опять во Флориде я плыву по прозрачным озерам, плыву по Окичоби, иду по холмам, сквозь чудесные просеки и темные чащи,Вижу попугаев в лесах, вижу дынное дерево и в цвету железное дерево,Вновь я стою на палубе, плыву вдоль берегов Джорджии, вдоль берегов Каролины,Смотрю, где растет дуб, где желтая сосна, где душистый лавр, где лимон и апельсин, кипарис и изящная карликовая пальма,Мимо меня тянется, в первозданных каменьях, мыс за мысом; я вхожу в залив Памлико, я стремительным взглядом озираю весь край;О, кусты хлопчатника! Плантации риса, сахара, конопли,Вооруженный шипами кактус, громадные белые цветы лавра,Далекие просторы, богатство и скудость, древние леса, увитые омелой и космами мха,Аромат и цветы ананаса, первозданная жуткая тишь (здесь, в этих глухих топях крадется с ружьем разбойник и укрывается в хижине беглый);О, таинственное очарование почти неведомых, непроходимых болот, кишащих гадами, тревожимых ревом аллигаторов, криками сов и диких кошек, шипением гремучей змеи,
